Мнение 16 октября 2014

Былое и думы

О современной литературе и состоянии издательского дела — писатель, краевед, филолог Владимир Смирнов

Год ознаменован для Рыбинска двумя яркими событиями в деле книгоиздания и популяризации чтения книг. Первое — это выпуск рыбинским издательством «Медиарост» пятитомника «Библиотека ярославской семьи», проект, победивший в трех конкурсах: региональном «Ярославская книга года» в номинации «Лучшее научно-популярное издание», Всероссийском конкурсе краеведческих проектов, проводившемся под эгидой Федерального агентства «Роспечать», в номинации «Лучшее краеведческое издание» и, наконец, взявший Гран-при в начале октября на Международном конкурсе лучших научных изданий в гуманитарной сфере 2014 года среди 738 книг, представлявших авторские коллективы из 200 городов России и стран СНГ.

Второе событие – начало полноценного функционирования библиотечного центра, в котором на прошлой неделе прошел первый обучающий мастер-класс по пользованию читальным залом Президентской библиотеки им. Б.Н. Ельцина. В этой связи удивительно то, что, с одной стороны, в Рыбинске сейчас нет ни одного достойного книжного магазина, с другой – наблюдается интерес к качественной книжной продукции.

На вопросы о современной отечественной литературе и состоянии издательского дела ответил писатель, краевед, филолог Владимир Смирнов.

– В настоящее время такое явление, как собирательство книг и книговедение, стало само по себе редкостью. Видимо, отсчет идет от интереса к книге вообще: нет интереса — нет коллекционирования?

– Собирательство в смысле библиофильства и коллекционирования всегда было уделом одиночек. Домашние библиотеки – их надо собирать самому, а не получать готовыми в наследство. Шкаф с книгами – это далеко не библиотека. Многие десятилетия книга была единственным источником культурного образования человека, потому покупалась и ценилась. И тиражи были достаточно ограничены. Сейчас источников знаний больше, они разнообразнее.

Домашняя библиотека как рабочий инструмент историка, филолога и т. п. в обозримом будущем сохранится. Но мода на книги, как в 80-е гг., видимо, ушла навсегда. Тогда с магазинных полок сметали всё подряд, но вот читали или нет – неизвестно. Ещё момент – в любую эпоху больше читали новинки, чем литературу прошлых веков.

И чаще развлекательное, чем серьезное (Пушкин в Лицее читал Апулея, а не Цицерона – сейчас и Апулей пылится на полке, развлекаются другим, а Цицерон – удел очень немногих специалистов, да иногда его цитируют по сборникам афоризмов). Видимо, это нормально.

– В эру Интернета дешевле и проще получать информацию с экрана домашнего ПК, чем записаться в библиотеку. Какие факторы влияют на популяризацию книгочтения?

– Получать информацию – одно, читать – другое. Опять же каковы источники информации? В Интернете всему верить нельзя, книга солидного издательства надёжнее. Так что её роль как источника серьезной информации в обозримом будущем сохранится. Для чтения букридер удобен, спору нет. Особенно там, где нет под рукой книг (поездка, дача…). Хотя в этом случае труднее «бродить» по книге, особенно большого объема. Букридер бездушен, только текст. А у книги в некотором смысле есть душа. На восприятие в ней работает и дизайн, и иллюстрации, и ещё много чего.

Популяризация чтения – дело СМИ и библиотек, магазины этим заниматься не будут. Несколько поколений начинало читать в библиотеках общественных, а домашние появлялись потом. Формы популяризации должны меняться. Обзоры книг (несколько десятков за час) воспринимаются с трудом. Может быть, что-то вроде «Вечера одной книги (или автора)».
С эмоциональным, увлекающим рассказом. А от конкуренции со стороны ТВ и Интернета никуда не деться. Надо брать их в союзники. Трудно, но надо.

– Мы, читатели, имеем право оценивать современную книгу как продукт. Что сейчас в книгоиздании интересного, новаторского? Или же наоборот, есть что-то, что отталкивает от современной книги?

– И в полиграфии, и в ассортименте много разнообразия. Изменились технологии, книгу можно сверстать и напечатать чуть ли не за неделю с момента поступления рукописи (точнее, текстового файла). Издатели явно в поиске. Много литературы познавательной (искусство, история, животный мир…), но неглубокой и часто компилятивной. Явно для школьников (а у них часто другие интересы). Но хватает и примитивных сенсаций, когда, к примеру, чтение Пушкина подменяется чтением сплетен о Пушкине. Много чтива, благо спрос есть.

– Опять же с точки зрения читателя попытаемся проанализировать современную литературу: Пелевин, Сорокин, Иванов, Улицкая… Что характерно для наших дней в отличие от литературы «застойного» периода, или военного времени, или Серебряного века?

– Литература ушла от единственно верного метода – соцреализма, в котором её много лет старались законсервировать. Писать сейчас умеют (не только четверо названных), со стилем полный порядок. Постмодерн, постпостмодерн… Слухи о смерти русской литературы регулярно появляются со времен Белинского, но каждый раз оказываются «несколько преувеличенными». Задача автора – совместить собственный стилистический «выпендрёж» с содержанием. Если, конечно, есть что сказать читателю.

«Властителя дум» нет. Видимо, поскольку нет господствующей в обществе идеи. Хорошо это или плохо, что народ и писатель перестали ходить строем (не только по приказу сверху, но и выработанным внутри общества)? Наверное, так и должно быть. А кто из нашей эпохи станет «великим», узнаем лет через 50.

Литература Серебряного века продолжила освоение внутреннего мира человека, начатое реалистами, но через субъективный взгляд писателя. Литература 40–90-х гг. началась с военной (от простого изображения вой-ны к постижению темы «человек на войне»). «Застойный» период – опять-таки «человек в обстоятельствах», у кого-то была «фига в кармане», кто-то изучал этого самого человека, находя своё относительно свободное место в литературной несвободе.

А сейчас по Высоцкому: «Мне вчера дали свободу, что я с ней делать буду?» И это действительно проблема. Ветряную мельницу, копьё и Россинанта найти сейчас нетрудно, вот только убедить читателя, что это настоящие враги, мало у кого получается. Но выбор литературы и авторов большой. Хотя молодых авторов я практически не читаю – иное поколение, иные проблемы…

– Книга – мощный формирующий и пропагандистский инструмент, поскольку в первую очередь именно художественная литература несет в себе функцию воспитания. Кто из авторов издается или переиздается сегодня?

– Реально доступна вся мировая классика (и не только). Купить и прочитать можно практически всё. Стало быть, проблема выбора. Хотя в мировую классику можно уйти от проблем своего времени. Литература воспитывает не впрямую, а опосредованно. Подсунуть читателю, особенно подростку, какую-нибудь очень правильную книгу, чтобы «делать жизнь с кого…»? Такой ход не работает (и работал ли когда?).

Так что «воспитывающая» книга давно уже воспринимается слабо. Да и воспитывает ли? Хрестоматийный пример – Германия, страна высокой культуры, в 30–40-е годы прошлого века. Выпускники хвалёных немецких университетов делили людей на высшую расу и недочеловеков, совершенно искренне выбрасывали руку в нацистском приветствии, проектировали газовые камеры…

– Какие книги стоит иметь на своей книжной полке пожизненно?

– Для начала надо уметь читать. Много лет назад я раза три брался за «Дон Кихота» и страниц через 20–30 бросал, искренне не понимая, почему это считают великой книгой. И уже в институте, понимая, что идти на экзамен без знания текста бессмысленно, внушил себе, что прочитать должен, настроил себя чуть ли не на двухтомную пытку. Но вдруг страницы с восьмидесятой «вписался» в книгу и дальше читал с азартом и упоением. Видимо, просто читать не умел… Так что не всё так просто.

По книжной полке универсального рецепта нет. Мировую классику с учётом вкуса и увлечений. Плюс авторы и книги, к которым рано или поздно вернёшься. Плюс те, кого перечитывать не будешь (хотя как знать…), но они всегда стояли и стоят на твоих полках – и в детстве, и сейчас, полвека спустя. И ещё много чего.

– В Рыбинске были хорошие книжные магазины на ул. Ломоносова и в торговом центре «Эльдорадо». Сегодня нет ни одного достойного книжного магазина. Неужели рыбинцы перестали интересоваться книгами?

– Много лет назад работали три книжных магазина, к концу 80-х их стало десять. Но книга – такой товар, за которым на другой конец города поедешь. На первый взгляд, интересоваться сейчас стали меньше. Правда, в киосках появляется много достойной литературы по весьма умеренным ценам – и её покупают. А книга в целом стала доступнее (в Интернете купить просто, доставят через несколько дней).

Хотя цена иногда кусается – так покупать с умом надо, не всё подряд. Впрочем, и раньше покупали и читали книги далеко не все рыбинцы (и не только рыбинцы…). Тираж 100 тысяч считался большим. Предположим, каждую книгу прочитают в среднем десять человек, итого миллион читателей. А носителей русского языка как родного в десятки раз больше. И страна считалась самой читающей в мире. Так что всё не так просто…

Маргарита Картамышева