новости
7 мая 2014 10:03
Наперекор судьбе
Некоторые могут сомневаться в том, что у каждого человека есть свой ангел-хранитель, но история ветерана Великой Отечественной войны Василия Автономовича Шарафаненко заставляет поверить в то, что кто-то сверху ведет нас за руку и оберегает от бед. Не раз он висел на волоске от смерти: дважды был тяжело ранен в бою, чуть не попал в плен к фашистам, да и в послевоенные годы пришлось побороться с болячками. Но жаловаться на судьбу фронтовик не привык — характер не позволяет, да и к чему это, если есть дела поважнее. Впереди — День Великой Победы, а 15 августа нужно достойно встретить гостей на своем девяностом дне рождения.
На фронт Василий Шарафаненко попал 19-летним мальчишкой в самый разгар боевых действий. Пойти в армию сразу после окончания десятилетки юноше помешала серьезная травма, которую он получил, работая помощником тракториста в родном хуторе в трех километрах от границы с Украиной. Члены призывной комиссии, видя, что паренек не может удержать вытянутую перед собой руку, лишь покачали головами и посоветовали делать упражнения для восстановления. Через год тренировок рука окрепла, как и желание защищать Родину.
К тому же все, что было нужно воину, Василий уже умел — с 16 лет учился стрелять из снайперской винтовки, пулемета, имел значки «Готов к ПВХО», «БГТО», прекрасно бегал и плавал.
Прямо из призывного пункта 27 юных солдат, в том числе и Василий, отправились в запасной полк, двигавшийся за линией фронта на юг, — отстаивать Крым и Севастополь. О салагах никто особо не заботился: парни были одеты в домашнюю одежду, которая в изнурительном пути, смешиваясь с потом и грязью, засаливалась до такой степени, что стояла колом и не грела, а, наоборот, создавала мерзкое ощущение холода. Форму не выдавали до первого ранения. Саперных лопаток у новобранцев тоже не было — окопы они рыли палками и руками, раздирая ладони в кровь. Единственное, чем располагали солдаты, были шинели. Они служили и простыней, и покрывалом, когда приходилось спать на голой земле. Все расстояния преодолевались только пешком. Каждый день юноши проходили по 25-30 километров, несмотря на дикое чувство голода и усталость.
По дороге новобранцы приняли участие в боях за освобождение Ростовской и Донецкой областей. В запасной полк, где оказалось лишь трое выживших, они попали в Мелитополе. Вот где пришлось понюхать пороха! При штурме города в октябре 1943-го Василий впервые получил ранение — осколок мины серьезно повредил челюсть. Пролечившись несколько дней в госпитале, рядовой Шарафаненко вернулся в ту же дивизию, в так называемую маршевую роту, а оттуда отправился в училище младших командиров.
Через полтора месяца уже в звании сержанта он стал командиром отделения противотанковых ружей. Самые страшные бои были еще впереди — немцы подмяли под себя весь Крым. Противотанковой роте была отдана команда перейти соленое озеро Севаш. Немцы узнали, что под водной гладью озера пролегает мост, и стали его бомбить с самолетов. Один из них благодаря точным расчетам Василия Шарафаненко удалось сбить. Так он получил свою первую боевую награду — медаль «За отвагу». Позже к ней добавился орден Великой Отечественной войны I степени и множество юбилейных медалей.
В апреле 1944 года на подступах к полуострову Крым бойцы преодолевали Турецкий вал, вдоль которого проходил глубокий ров, заполненный водой, а за ним — насыпь высотой более 10 метров. Василий Автономович вспоминает, что перед наступлением мощная артиллерийская подготовка велась более двух часов. Первая и вторая линии обороны фашистской армии буквально утопали в свинце — патронов было по колено. Не менее ожесточенные бои шли и на перешейке Крымского полуострова под городом Армянском.
Под Севастополем Василий Автономович едва не погиб. Он и еще два молодых солдата попытались перебежать одну из рек по навесному мосту. Первого сразу настигла вражеская пуля. Василий с товарищем спаслись, резко спрыгнув вниз. В памяти свист этих пуль всплывает до сих пор. Не забыть и то, как нелегко пришлось у подножия знаменитой Сапун-горы, которая занимала ключевую позицию в мощной обороне гитлеровцев. На ее крутых восточных склонах с отвесными скалами гитлеровцы оборудовали от 3 до 4 линий траншей, построили доты и дзоты, железобетонные укрытия и блиндажи, установили проволочные заграждения, а долину у подножия горы превратили в минное поле. Немецкое командование требовало удержать Севастополь любой ценой. Но… 25 апреля начался штурм Севастополя, после артиллерийской подготовки солдаты пошли в атаку. Здесь Василию ранения избежать не удалось — пуля прошла под лопаткой, в двух сантиметрах от сердца. После госпиталя Василий Шарафаненко несколько месяцев служил в новой дивизии под Евпаторией, а в конце 44-го был переведен в тыл в Сталинград, где в течение трех лет конвоировал военнопленных на стройках.
За годы войны Василий Автономович повидал много ужасов. На его глазах падали самолеты, горели танки, гибли или становились калеками люди. Молодые, крепкие, здоровые. На вопрос, что же страшнее всего, Василий Автономович задает в ответ свой: а что больнее? Каждая боль неприятна по-своему, также и на войне — там все страшно. Человек может лишь немного привыкнуть к чему-то, но не бояться совсем он не может. Война сохранила жизнь Василию Автономовичу, но отняла ее у троих его братьев, погибших на фронте в первые месяцы ожесточенной схватки с врагом.
В 1951 году волей судьбы Василий Автономович попал в Рыбинск. С отличием окончил авиационный техникум, а вот в институте доучиться не смог из-за жутких головных болей — последствий контузии. 32 года проработав на заводе, в том числе и на руководящих должностях, ушел на заслуженный отдых.
Несмотря на тяжелую юность и непростую молодость, Василий Автономович считает себя счастливым человеком, и главное его богатство — большая любящая семья — двое детей, пятеро внуков, трое правнуков и 8 племянников, которые на юбилей самого любимого отца и дедушки обязательно соберутся все вместе.
