Кто они — сурдопереводчики Рыбинска?

Елизавета Иванова

Обсудили со специалистами жестовый язык и проблемы слабослышащих

Жестовый язык, родной для глухих и слабослышащих людей, получил в России статус государственного языка.  Многочисленные «почему» и «как» посыпались сами собой, едва я погрузилась в тему, предложенную журналистом, писателем, историком Владимиром Гусевым, выпускником Рыбинской школы­-интерната для глухих детей.

Жестовый язык, который служит слишком большому числу людей, жил в нашей стране на птичьих правах. В декабре прошлого года русский жестовый язык, фактически родной для сотен тысяч глухих людей, получил официальное государственное признание в России.

Говорить на языке глухих людей

Придать жестовому языку официальный статус наравне с другими национальными­ языками России потребовало Всероссийское общество глухих (ВОГ). Еще в 2010 году Россия ратифицировала Конвенцию о правах инвалидов, согласно которой они имеют право наравне с другими на признание и поддержку их особой культурной и языковой самобытности, включая жестовые языки и культуру глухих.

Ратифицировала значит, взяла на себя ответственность. Вот поэтому в статью 14 Федерального закона «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» внесены изменения, в первую очередь уточняющие статус русского жестового языка.

В предыдущей редакции жестовый считался просто языком межличностного, бытового общения глухих людей и не мог даже рассчитывать на какуюто государственную поддержку. По большому счету теперь этот закон обязывает органы власти на всех уровнях говорить с глухими людьми на их родном языке и создавать условия для нового качества жизни глухих и слабослышащих людей.

Чтобы понимать друг друга, глухому человеку и обществу, в том числе государственной власти, важно иметь достаточное количество квалифицированных переводчиков, без которых доступ к информации и качественному сервису для глухих людей сильно затруднен. Важно также иметь возможность изучения жестового языка. В этом он не отличается от любого иностранного.

Сурдопереводчики

Директор департамента по социальной защите населения Владимир Куликов рассказывает: «Официальный статус жестового языка означает то, что отныне глухому человеку перед тем, как отправиться в нашу службу, не нужно нанимать сурдопереводчика. Подготовленный человек уже есть в Рыбинской соцслужбе это сотрудник отдела ветеранов и инвалидов, работающий на постоянной основе.

В декабре прошлого года специалисты городской и районной служб соцзащиты населения прошли специальные курсы в Москве, учились около месяца. Можно ли за месяц овладеть языком? Можно, если нормальная моторика рук. Жестовый язык очень различается даже в Ярославле и Рыбинске. На курсах наши сотрудники учатся основным выражениям.

Впрочем, в службу соцзащиты, как правило, глухие очень редко приходят, они в основном контактируют с ВОГ, где работают профессиональные сурдопереводчики, так что у нас проблем нет».

В различных комментариях к федеральной программе «Доступная среда», за реализацию которой отвечает Минсоцразвития, читаю, что с 2012 года языку жестов должны были учить полицейских и сотрудников МЧС. В каждом подразделении уровня райотдела должен быть как минимум один специалист, знающий жестовый язык.

Интересуюсь в рыбинской полиции есть ли среди сотрудников УВД специалисты, прошедшие обучение жестовому языку? По информации кадровой службы, никаких распоряжений сверху на этот счет не поступало. Да и острой необходимости в этом нет. Полицейские, случись такая надобность, пригласят к себе сурдопереводчика из ВОГ.

Кто же они, эти рыбинские сурдопереводчики ВОГ, которые, по сути, выполняют государственные функции? Зоя Васильевна Сулегина, председатель Рыбинского отделения ВОГ, которая пришла в общество 52 года назад, и Тамара Игоревна Чердакова, посвятившая работе с глухими людьми десятки лет своей жизни. Именно они сопровождают глухих людей в кабинеты всех органов власти, в суд, прокуратуру, полицию, к нотариусу, врачу и т.д. Их «офис» на улице Чкалова, 35 стал центром общения глухих людей.

Изменит ли ситуацию новый статус жестового языка? Теоретически да, считают мои собеседницы, но практика в России слишком далека от теории. В Европе сурдопереводчик официальная профессия, жестовому языку здесь обучаются пять лет в вузе. Российские вузы вообще не готовят профессиональных сурдопереводчиков. Курсы и программа повышения квалификации — это пока все.

Зоя Васильевна уверена за несколько недель и без серьезной практики тому же социальному работнику невозможно овладеть языком жестов так, чтобы понимать невербальную речь глухого человека.

«Эти курсы больше для галочки, говорит переводчица, и если речь идет именно о них, то гораздо эффективнее было бы дистанционное обучение жестовому языку прямо в Рыбинске, сейчас это доступно любому. И обязательно практика, к примеру, в нашем отделении ВОГ живое, ежедневное общение с глухими людьми, с профессиональными сурдопереводчиками. При этом никаких расходов на транспорт, столичные гостиницы, питание, значительная экономия времени. В Москву или Ярославль только сдавать экзамены».

Сегодня Зое Васильевне 76 лет. Тамаре Игоревне 63. Их зарплата едва дотягивает до небольшой российской пенсии: минималка в 5200 прирастает 120 рублями в час за услуги по сурдопереводу. Нередко и эти деньги выплачивают из федерального бюджета с задержкой в несколько месяцев. Уйдут они, глухие люди в Рыбинске осиротеют…

Владимир Куликов согласен: «Отсутствие профессиональных кадров сурдопереводчиков серьезная проблема для городского сообщества глухих людей. Но у органов местного самоуправления нет полномочий заниматься подготовкой таких кадров. Это задача ВОГ и органов власти на федеральном уровне. Мы заинтересованы в сотрудничестве с ВОГ и сообщили о кадровой проблеме в областной департамент соцзащиты населения.

Сейчас в Рыбинске прорабатывается вопрос о создании единого многофункционального социального центра, который планируем разместить на улице Кораблестроителей. Там будут работать центр социального обслуживания населения и центр реабилитации инвалидов. В этом же здании мы предоставим помещения для Рыбинского отделения ВОГ и уверены, что это снимет целый ряд проблем глухого человека.

Да, это не центр города, но мы обязательно продумаем достаточное транспортное обеспечение в этом микрорайоне. Пока же Рыбинское отделение ВОГ базируется в аварийном здании, которое разрушается и требует капитального ремонта и значительных инвестиций. Но на его ремонт и содержание у общества нет средств».

Где учиться в Рыбинске? И где работать…

Уж если мы говорим о качестве жизни, представьте ситуацию, когда глухому человеку срочно требуется вызвать скорую, а рядом нет человека, который может помочь. Набираю 112, добавочный 3, и диспетчер Рыбинской станции скорой помощи соединяет меня со старшим врачом смены Иваном Цветковым. Вопрос: может ли глухой человек вызвать скорую самым доступным для него способом через смс-­сообщение? Оказывается, нет такого сервиса на скорой.

«Если б вы не спросили, я бы и не задумался об этом!» — признается доктор. А что делать глухому человеку, если он застрял в лифте, если нужно вызвать такси, полицию, спасателей? Кстати, во Владимире стало возможным вызвать скорую и пожарных с помощью обычных смс­-сообщений по мобильному телефону.

Еще более серьезный проблемный пласт доступность профессионального образования и работы с достойной зарплатой. В советское время в Рыбинском авиационном техникуме, где обучалась целая группа глухих и слабослышащих студентов, работали два сурдопереводчика, сюда приезжали учиться глухие люди со всего СССР.

На моторостроительном заводе во времена Павла Дерунова работали до 200 человек с частичной или полной потерей слуха. Их труд был нужен, они создавали семьи, получали от завода жилье.

Сегодня у глухого человека нет возможности получить полноценное профессиональное образование в Рыбинске, будь то вуз, колледж или профессиональное училище. Ни в одном учебном заведении не работают сурдопереводчики.

В училищах города объяснили: будет госзаказ с соответствующим финансированием будет и обучение глухих и слабо­слышащих. Создавать специальные группы нет смысла, потому что и детей таких немного, и обучение в обычной среде позволит студенту легче адаптироваться в жизни.

Пока такого заказа нет. Как рассказали мне в школе-­интернате для глухих детей, в рамках областной программы обучения инвалидов ученики старших классов школы проходят начальное обучение в профессиональных училищах по специальностям токарь, столяр, повар, кондитер.

Но это лишь программа трехмесячных курсов, которую для глухих старшеклассников растягивают на полгода. Кто-то сразу после школы идет работать на «Сатурн», кабельный завод, на «Вымпел», большая группа глухих рабочих трудится на верфи братьев Нобель.

В основном это рабочие специальности на вредном производстве полировщики, обрубщики, намотчики катушек. Литейный цех… То есть их берут туда, где не будут работать слышащие люди. Однако есть глухие слесари­-сборщики на «Русской механике».

Выпускники школы­-интерната нашли работу в частных предприятиях, которые специализируются на производстве яхт, строительстве, на отделочных работах. Девушки могут устроиться в кондитерское производство, в швейные мастерские, реже на промышленные предприятия, но, как правило, везде с очень невысокой зарплатой. Одна из выпускниц школы работает кассиром в московском супермаркете.

Понятно, глухие рабочие первыми попадают под сокращение. Или получают от ворот поворот на предприятии, где потеряли здоровье, как это случилось с Олегом Цветковым, главой семьи, отцом двоих детей, который всю свою жизнь трудился в литейке и в 44 года заработал целый букет профессиональных заболеваний легких, суставов, конечностей…

Сейчас остался без работы и без доплаты к пенсии по вредности. Рыбинское отделение ВОГ помогает ему оформить документы для обращения в суд…

Чтобы получить полноценное профессиональное образование в училищах, колледжах или вузах, глухому рыбинцу нужно уехать из родного города в Москву, СанктПетербург, Павловск, Владимир, где обучают глухих студентов. В свое время Владимирский государственный университет окончили выпускницы Рыбинской школы­-интерната для глухих детей Виктория Корнеева, Наташа Смирнова, Ирина Васюхина, Анастасия Салюк.

Целый спектр технических специальностей глухие студенты получают в МФТУ имени Баумана. Работают программистами, бухгалтерами, дизайнерами, модельерами одежды, портными, кондитерами. Один из выпускников школы трудится художником-реставратором, другой учится в Питере на факультете адаптивной физкультуры и мечтает работать в школе для глухих детей. Есть даже те, кто уехал на заработки за границу, создал там семью и считает себя успешным человеком.

Но таких отважных, самостоятельных, способных, целеустремленных среди глухих детей немного. Было бы гораздо больше, рассказывают директор школы­-интерната для глухих детей Наталья Дачковская и ее коллеги, если бы каждый такой ребенок рос в семье, где не зацикливаются на глухоте как на непоправимой беде, обвиняя во всем врачей, государство, педагогов. А просто принимают глухоту как данность и, не теряя времени, без устали занимаются с детьми, пользуясь специальными методиками, развивают в детях их многочисленные таланты, коммуникативные способности.

И тогда дети обретают целый ряд преимуществ перед своими сверстниками, прекрасно читают, пишут, считывают информацию с губ говорящего, обладают широким кругозором, не комплексуют в обычной среде рядом со слышащими людьми. Прекрасный пример воспитатель школы-­интерната Любовь Владимировна Соколова. Она окончила Рыбинский педколледж заочно лишь благодаря тому, что вместе с ней в качестве переводчика на все экзамены ходила ее мама, сотрудница школы­-интерната.

Жестовый язык или устная речь?

Новый федеральный закон, который декларирует работу профессиональных сурдопереводчиков во всех образовательных учреждениях, причем совершенно бесплатно для глухих студентов, а также их обеспечение специальной бесплатной учебной литературой, должен значительно облегчить учебу неслышащих людей.

Значит, выпускаясь из школы­-интерната, они должны хорошо владеть жестовым языком. Но до сих пор в спецшколах для глухих детей жестовый на уроках не используется, преподавание ведется устно и письменно по специальным методикам с использованием дактильной азбуки, когда каждую букву можно изобразить пальцами одной руки. Жестовая речь здесь в основном в бытовом обиходе.

«Отныне эта дискриминация запрещена!» пишет Владимир Гусев. Вот это его мнение не разделяют преподаватели Рыбинской школы-­интерната для глухих детей, которую в свое время окончил он сам. Здесь уверены использование жестового языка на уроках возможно лишь в старших классах, когда дети уже научились письму и устной речи, которая обогащает восприятие мира, увеличивая словарный запас, рождая образное мышление.

Преподаватели школы абсолютно уверены нужно каждому неслышащему ребенку дать возможность научиться говорить. Многие совершенно глухие дети способны успешно воспроизводить, моделировать звук, дети с остатками слуха говорят гораздо свободней.

К тому же во многих семьях в общении обходятся без жестового языка, да и в обычной среде на работе, в магазине у глухих людей не будет рядом сурдопереводчика. Устной речи в рыбинской школе научился и сам Владимир Гусев, что, несомненно, дало ему гораздо больше возможностей в собственном развитии, образовании, в работе.

И еще один нюанс: в России не существует единого жестового языка. В каждом регионе, городе, в каждой семье свои «диалекты». Чтобы стать действительно официальным языком общения, жестовый язык должен обрести некое единообразие методики преподавания, он, как и обычный русский, должен стать наукой, изучаться, обретать отраслевую специфику.

Чтобы начать реально действовать, новый федеральный закон должен обрасти целым рядом подзаконных актов, которые бы вписали жестовый язык во все общественные сферы страны. На это уйдет еще немало лет.

Марина Морозова

Комментарии Отправляя комментарий, я даю согласие на обработку персональных данных. Новости по теме