Модный код аристократа

Ольга Гржибовская

Почему аристократки в эпоху Елизаветы венчались в алых платьях?
Что прусского было в мундире героя Семилетней войны?
Как рыбинский купец завлекал барышень хвостом «русалки»?

 Рассказываем о модах, которые царствовали в среде дворян, о часах ценой в целое состояние и вязаном чулке в руках сильной женщины.

Цвет венчания – алый

Если внешний облик крестьян, простолюдинов мог не меняться десятилетиями, а то и веками, манера одеваться аристократии была подвержена веяниям капризной моды. Чтобы соответствовать идеалам эпохи, дворяне тратили колоссальные суммы на одежду и аксессуары. Костюм должен был демонстрировать всему свету, чего добился человек в этой жизни: его достаток, образованность, заслуги перед Отечеством.

Ранние портреты дворян из собрания Рыбинского музея-заповедника относятся к середине XVIII века. Это эпоха Елизаветы, кульминация стиля барокко. Балом правит французский стиль. Жемчужина коллекции – парные портреты супругов Тишининых, Николая Ивановича и Ксении Ивановны.

— Написание этих портретов приурочено к конкретному событию – к получению Николаем Ивановичем первого офицерского чина. Все дворяне были обязаны нести службу, и для дворянина это было большое событие в жизни, — поясняет научный сотрудник музея-заповедника Елена Жукова.

Писал портреты именитый художник Иван Яковлевич Вишняков. К слову, это единственные подписные работы этого автора, которые являются эталонными при атрибуции других его произведений.

— Ивана Вишнякова мы больше знаем как дизайнера, выражаясь современным языком. Он оформлял празднества, расписывал дворцы и церкви Петербурга, писал и реставрировал картины и иконы, до самой смерти руководил группой живописцев из своих учеников. И конечно, договориться с модным, востребованным столичным мастером о написании портретов значило очень много. Как такое удалось Николаю Тишинину, дворянину среднего достатка? Возможно, ему помогли связи на самом верху, — предполагает научный сотрудник. — Тишинин дружил, переписывался с графом Романом Илларионовичем Воронцовым, одним из богатейших людей России в то время.

Любопытно, что супруги изображены в венчальных уборах, хотя на момент написания портретов они были уже три года как женаты.

— Видимо, это самые лучшие костюмы, что у них были, — говорит Елена Жукова. — Такая одежда не являлась повседневной, надевалась по особым случаям и стоила целое состояние. На Николае Ивановиче – парчовый камзол, кафтан из тонкого сукна, скорее всего, английского или французского, с широченными рукавами и огромными, тоже парчовыми, обшлагами. Кружева на манжетах, выпущенных из рукавов и будто бы намеренно выставленных напоказ, наверняка тоже импортные – бельгийские или фламандские. 19-летняя Ксения Ивановна вполне соответствует идеалу эпохи рококо: очень тонкая талия, грудь, сильно поднятая кверху, платье с широким кринолином. Дорогая шелковая ткань расшита серебром, тончайшими кружевами в несколько слоев. Прически супругов напудрены. В то время это было обязательным правилом для дворян.

Венчальное платье у Тишининой алого цвета. В Елизаветинскую эпоху такой выбор оттенка был вполне приемлемым и не воспринимался чем-то из ряда вон, эпатажным. Мода на белые подвенечные наряды придет гораздо позже, во второй половине XIX века.

Фасон платья может рассказать нам не только о модных веяниях времени, но и о развитии торговых связей. С первой трети XVIII века в Европу начались поставки китового уса. Легкий, упругий, прочный, он стал настоящим открытием для законодателей мод. Благодаря каркасу из китового уса юбки, сохраняя свою легкость, сильно выросли в ширину. При этом спереди и сзади каркас оставался плоским. Двигаться в таких юбках было особым искусством: дамы света умели с грацией боком проходить в двери, боком присаживаться, поддерживая каркас юбки. На фижмы можно было положить руки. Этот модный жест мы видим и у Тишининой – кисть левой руки скрыта в пышных складках платья.

Знаковая, статусная вещь в облике молодой дворянки – золотые часы на шатлене. Это приспособление было актуально, пока у женских платьев не появились карманы. На декоративную цепочку на поясе крепились на подвесках различные предметы: ключи, медальоны, кошелечки, миниатюрные книжечки. Подобные вещи привозили из Франции, Бельгии, Швейцарии, Англии, их украшали инкрустацией, драгоценными камнями. Пика популярности шатлен достиг с появлением в обиходе знати часов на цепочке. Как раз такие мы видим на портрете Ксении Ивановны.

— Золотые часы стоили как приличный особняк – несколько тысяч рублей, — говорит Елена Жукова. — Они словно демонстрируют: мы, дворяне Тишинины, можем позволить себе такую роскошь.

Говорящей деталью может стать даже пейзаж, на фоне которого изображен человек.

— За спиной у Ксении Ивановны мы видим регулярный французский парк – аллею аккуратно подстриженных деревьев и фонтан. Вероятно, это вид усадьбы Тишининых Тихвино-Никольское, которая находилась в нескольких верстах от Рыбной слободы. Николаю Ивановичу удалось уговорить приехать к нему в имение Екатерину II, совершавшую путешествие по Волге. Случится это через двенадцать лет после написания портрета, в 1767 году. Императрица являлась большой любительницей пейзажных английских парков, и, чтобы угодить ей, Тишинин основательно переделает свой регулярный парк, — говорит исследователь.

По легенде царица останется довольна приемом и в знак благодарности подарит хозяину усадьбы золотую табакерку.

Встречать императрицу Николай Иванович будет уже один. Ксения Ивановна умрет от вторых родов через год после написания портрета. Долго Николай Иванович будет вдовствовать, но потом женится, хотя детей во втором браке у него не будет. Единственным ребенком останется их старшая дочь Екатерина.

Портрет еще одной молодой дамы вышел из-под кисти Ермолая Камеженкова – первоклассного живописца, выходца из крепостных крестьян.

— Исследователи предполагают, что художник изобразил супругу местного дворянина Василия Лихачева – Елизавету Николаевну (в девичестве Гурьеву). Какой возвышенный, романтичный образ молодой женщины запечатлел автор! Возможно, во время его написания он увлекся моделью. Удивительно тонко выписаны драпировки ее платья, тончайшее кружево, румяные щечки и нежный взгляд.

Портрет написан в 90-е годы XVIII века. Мы видим, что женщины продолжают, как и сорок лет назад, пудрить волосы. Однако в прическе уже чувствуется тяга к «милой простоте», естественности, которая приходит на смену вычурным украшениям и формам.

— Взбитые локоны украшает лента с контрастными розовыми и черными полосами, это придает еще большую свежесть юному лицу. Для пышности прически женщины подкладывали валики, набитые конским волосом. Они держали форму, архитектуру прически, в них легко можно было втыкать шпильки, — говорит Елена Жукова.

Теперь ветер перемен дует из Англии с ее модным демократизмом. Да и после французской революции костюм аристократки претерпевает изменения, становится проще и скромнее. Показная роскошь больше не в моде. Вот и у Лихачевой платье не яркого, как у Тишининой, цвета, а сильно разбеленного голубого оттенка, грудь целомудренно прикрыта полупрозрачной косынкой, схваченной незаметной булавкой.

Секреты мундира

Ермолай Камеженков написал три портрета дворян Лихачевых, которые мы можем видеть в картинной галерее рыбинского музея. Кроме Елизаветы Николаевны, он увековечил образы ее свекра и брата мужа.

Лихачевы-мужчины изображены в военной форме – все они служили в Семеновском лейб-гвардейском полку. Он относился к привилегированному дворянскому войску. Как известно, у каждого полка было свое обмундирование. Мундир семеновцев отличался зеленым, травяного оттенка, цветом. Однако отца семейства Ивана Васильевича Лихачева художник почему-то изобразил в кафтане изумрудного цвета. На этот счет у исследователей есть предположение.

— Лихачев-старший вышел в отставку в чине полковника гвардии. Последняя война, в которой он участвовал, – это Семилетняя война с Пруссией. Россия присоединилась к ней в конце 1756 года, — рассказывает научный сотрудник. – По легенде трофейное прусское синее сукно перекрашивали в зеленый цвет. Вот откуда мог появиться такой изумрудный оттенок.

Еще одна интересная деталь – шейный офицерский знак Семеновского полка. Металлический горжет мы видим на портретах и у отца, и у сына Якова. На нем изображена императорская корона, а дата «1700 19 ноября» напоминает о битве под Нарвой, в которой отличились Преображенский и Семеновские полки.

Яков Иванович среди Лихачевых был самым успешным в службе: дослужился до генерал-майора, участвовал в Аустерлицком сражении, был тяжело ранен, после чего был вынужден службу оставить. Он основал имение Сосновец в Пошехонском уезде, которое отстроил по последней моде того времени.

Кто рассматривал старинные портреты, мог заметить, что подчас у людей на них какие-то непривычные пропорции. Яков Лихачев, например, выглядит скорее как подросток, нежели как взрослый мужчина.

— Это действительно так. Мы являемся продуктом акселерации. Несколько веков назад люди выглядели иначе: узкоплечие, невысокие по современным меркам мужчины, маленькие женщины с миниатюрными ножками. Об этом свидетельствуют сохранившиеся в музее платья и обувь тех времен. И конечно, надо иметь в виду, что на портретах мы видим дворян, которые не занимались физическим трудом.

Сильная и независимая

В коллекции рыбинского музея есть портрет кисти Федора Рокотова. Знаменитый мастер изобразил на нем княжну Екатерину Алексеевну Волконскую. Картина датирована 1770-ми годами, девушке на ней около двадцати лет. Выглядит она роскошно. Высокая напудренная прическа, пышные драпировки на груди скреплены брошью с бриллиантом гигантских размеров. Можно ли назвать украшение изысканным? Скорее, нет. Оно впечатляет своим размером и всем своим видом кричит: его хозяйка – особа знатная и очень богатая. Не отстает от нее и сестра – княгиня Мария Алексеевна Гагарина позирует неизвестному художнику с внушительных размеров каплевидной жемчужиной-майоркой на лифе платья.

В 1781 году 27-летняя Екатерина Алексеевна выйдет замуж за человека богатого и знатного – Алексея Ивановича Мусина-Пушкина (р. 16 марта 1744 года), которому суждено будет стать действительным тайным советником, обер-прокурором Святейшего Синода, а с 1797 года – графом. Мы знаем его как известного коллекционера, любителя русской старины, открывшего миру «Слово о Полку Игореве». Супруги проживут вместе 36 лет и родят 8 детей.

На портрете 1807 года, который раньше называли портретом няни, возможно, изображена именно она, знатная дама высшего света. Эту догадку подсказал исследователям костюм женщины.

— Слишком уж тонкая и дорогая для няни материя, которой отделаны чепец и воротник. Ее домашняя одежда типична для дворянок того времени, — говорит Елена Жукова. – Можно отметить и портретное сходство этой женщины с портретом молодой княжны Волконской.

На портрете она вяжет чулок – на первый взгляд, не слишком-то типичное занятие для аристократки. Дворянки владели различными изысканными рукоделиями: вышивали гладью, крестиком, бисером, а тут какой-то чулок. Однако не стоит забывать, что своевольная графиня могла делать все, что ей ни заблагорассудится.

После смерти мужа в 1817 году Екатерина Алексеевна берет все дела на себя. Сильная, властная, расчетливая, графиня была склонна к финансовым операциям и умело пользовалась связями. Она и детей своих стремилась свести непременно с «нужными» людьми, а посему распоряжалась их судьбами как хотела. Пыталась расстроить брак сына Владимира с красавицей-шведкой Эмилией Шернваль. Недовольна она была и выбором старшего сына Ивана. Мягкий по характеру, он привык во всем подчиняться матери, но лишь до той поры, пока не влюбился.

— Его избранницей стала иностранка невысокого происхождения, она даже прижила от него ребенка. Судя по всему, это была настоящая любовь, но обвенчаться им было не суждено. Мать-графиня приложила все силы, чтобы разлучить их, после чего у Ивана Алексеевича даже пошатнулось здоровье, — рассказывает Елена Жукова.

Так что вязаный чулок на портрете – это мелочи жизни.

«Богиня» на службе двух императриц

В итоге Мусина-Пушкина сама выбрала жену для сына Ивана. Ее выбор пал на княжну Марию Урусову – одну из первых красавиц Москвы, представительницу старого дворянского рода.

На портрете первой трети XIX века мы видим Марию в белом бальном платье. Длинная лайковая перчатка на одной руке, кашмирская шаль на плече. Образ в духе «античной моды», которая овладевает умами высшего света с начала XIX века. Идеалом женской красоты становятся «богини и нимфы» в полупрозрачных летящих платьях. На смену тяжелой парче приходят невесомые батист, муслин, кисея преимущественно светлых тонов. «Если у женщины не видно сложения ног от башмаков до туловища, то говорят, что она не умеет одеваться или хочет отличиться странностью. Когда нимфа идет, платье… показывает всю игру мускулов ее при каждом шаге», — писал в 1803 году «Московский меркурий».

Кашмирская шаль, небрежно живописно наброшенная на плечо, становится неизменным спутником «богинь» в легких туалетах, особенно в холодной России.

На плече княжны, на голубом муаровом банте – фрейлинский шифр.

— Это редкая разновидность шифра – вензель с двумя буквами «М» и «Е», — говорит специалист. – Он означает, что Урусова одновременно была фрейлиной вдовствующей императрицы Марии Федоровны и царствующей – Елизаветы Алексеевны.

«Русалка» Островского

Совсем иной силуэт входит в моду в эпоху Александра II. Самый актуальный тренд 80-х годов XIX столетия – драпировки. Они появляются везде, в убранстве интерьеров и мебели. Тяжелыми фалдами собирают гардины, драпируют диваны и кресла. Тяга к ярусным складкам проявляется и в одежде – драпируется женская фигура. Тонкий стан затягивается в корсет по самые бедра, а сзади переходит в юбку на турнюре, обильно украшенную сборками, лентами, кружевами. Силуэт современники сравнивают с хвостом русалки. Таких барышень мы знаем по пьесам Островского. Вспомнили бесприданницу Ларису Огудалову?

В таком же модном шелковом платье для приемов дома художник изобразил и «госпожу Бычкову» – девушку из семьи рыбинских дворян.

— Платье, как правило, состояло из нескольких частей – верха и юбки. Под него надевался корсаж на шнуровке для создания тонкой талии. Обилие сложных деталей – рюшей, воланов, бантов, драпировок – требовало от модисток и швей высокого мастерства исполнения. А приталенная одежда, повторяющая все изгибы фигуры, — множества примерок, — рассказывает научный сотрудник.

Такие сложные туалеты приобрести в магазинах готового платья было практически невозможно. Обеспеченные заказчики, в особенности дворяне, стремились шить платья на заказ у модисток, в ателье. В Рыбинске самое известное ателье принадлежало Степану Рябинину – купцу, торговавшему тканями. Он считался местным законодателем мод.

— В молодые годы он был слабого здоровья, и родители отправили его в Европу – лечиться и заодно учиться. За границей Рябинин не тратил времени зря. И, вернувшись, открыл в Рыбинске ателье. Он приглашал к себе дам и барышень шить платья по последней парижской моде. Ателье талантливого и предприимчивого купца пользовалось среди горожанок большим спросом.

Требовательные дамы ездили к модисткам в губернский Ярославль. Что ж, и восемьдесят верст не крюк, если хочешь выглядеть как парижская «русалка».

Комментарии Отправляя комментарий, я даю согласие на обработку персональных данных. Новости по теме