новости
29 октября 2015
Узница Волголага
30 октября — День памяти жертв политических репрессий. В Рыбинске, который был центром Волголага, таких безвинно пострадавших людей раньше было много. Сейчас в городе живут дети репрессированных и единственная женщина, которая в нашем городе отбывала реальный срок. За то, что не отказалась от осужденного по политической статье брата, командира Красной армии, Надежда Никифоровна Романюк была приговорена к пяти годам лишения свободы.
Месть Берии
Надежда Никифоровна родилась 8 марта 1918 года. А вот название украинского городка, в котором она появилась на свет, стерлось из памяти. По рассказам родителей она знает лишь, что уходивший на фронт отец отправил жену с детьми к своему брату.
Среди самых ярких детских воспоминаний – смерть Ленина. Увидев в клубе портрет вождя в полный рост, маленькая девочка недоумевала: «Почему говорят, что Ленин умер? Если умер – он должен лежать, а он стоит». И еще одна сохранившаяся в памяти картина – мертвая женщина на обочине дороги из школы домой. Голод. Такое в тридцатые случалось не редко. Тогда же от голода умерли братья Надежды – Коля и Вася.
Окончив школу с золотой медалью, Надя хотела поступать в медицинский институт, но побоялась большого конкурса и пошла на исторический факультет в Одесский педагогический. Однако совсем от профессии медика отказаться не смогла и несколько раз в неделю посещала курсы медсестер.
— Это меня потом и спасло, — по сей день убеждена Надежда Никифоровна.
Когда девушка заканчивала второй курс института, арестовали ее старшего брата, командира Красной армии Василия Романюка. Он занимал высокий пост. По семейной легенде он был вхож к Берии и требовал у ближайшего подвижника Сталина отменить в армии обмотки.
— Я так отменю, что на всю жизнь запомнишь, — отвечал тот.
Так это было или нет, доподлинно не известно. Но других версий причин ареста Василия в семье не существовало. Что с ним стало, родные не знают до сих пор, скорее всего, расстреляли. А всех родственников тогда вызвали в органы, где предложили отказаться от него как от врага народа. Старшая сестра Лиза и жена Василия послушались – у них были дети.
— А мы с мамой не стали, и нас арестовали, — рассказывает Надежда Никифоровна.
Их держали в разных камерах, а однажды утром девушку вызвали к начальнику тюрьмы и велели попрощаться с матерью. Как оказалось, навсегда – мама умерла. А Надю вместе с другими заключенными погнали на восток. В стране началась война.
Война
В течение трех месяцев они шли и шли под палящим солнцем, приседая и укрывая голову руками во время обстрелов. Многие не выдерживали и падали замертво – их увозила машина передвижного госпиталя. Сердобольные люди из окрестных деревень сочувствовали – давали хлеб, овощи и фрукты. Наконец то, что осталось от колонны зеков, прибыло в тюрьму какого-то тылового города. Их помыли, поменяли одежду, а через год, в 1942-м, отправили в Горький. Там заключенных расформировали, Надежду Романюк посадили на баржу и повезли в Рыбинск.
В низине между водохранилищем и каменниковской дорогой, где сейчас возвышается монумент Мать-Волга, тогда стояли бараки, в которых и жили заключенные. Женщины трудились в пошивочной мастерской, шили маскхалаты для солдат, а мужчины работали в рыболовецкой бригаде. Выловленную рыбу коптили и отправляли по канатной дороге в Переборы.
Когда в лагере открыли лазарет, Надежду назначили медсестрой терапевтического отделения. Вскоре там построили хорошие теплые бараки, их называли УП – «усиленное питание». Руководила ими главврач Феофания Яковлевна Шуфир, тоже осужденная по 58й, политической, статье. Она была очень требовательным и строгим руководителем, но добилась, чтобы подчиненным давали хорошую одежду и питание.
В бараки УП собирали мужчин от 25 до 45 лет. Их лечили, хорошо кормили, по четвергам даже давали по маленькой шоколадке с кружкой дрожжей. Обтянутые кожей скелеты быстро набирали форму, они радовались и смеялись: «Надя-медичка, скоро мы уйдем от вас на волю». А девушки слушали их и плакали. Они понимали: для этих парней одна дорога — на фронт, в штрафбат…
Так прошло несколько лет. Однажды Надя услышала громкие возгласы, раздававшиеся со стороны лагерной больницы. Что случилось? Побежала узнать и, как волной, была сражена ошеломительным известием: война закончилась!
На волю
Среди заключенных прошел слух, что всех, кто хорошо работает, освободят досрочно.
Надежда Романюк работала хорошо, но после Победы пробыла в лагере еще девять месяцев, а потом еще работала вольнонаемной, пока оформляли документы.
После освобождения она поехала к старшей сестре на Украину, но там ее встретил начальник местной милиции и велел в 24 часа покинуть город.
Куда податься? Вспомнила приятельницу из Рыбинска – вольнонаемную санитарку Анну Васильевну, написала ей и вскоре получила телеграмму: «Жду с нетерпением».
Надежда вернулась в город, где несколько лет прожила в бараке заключенной, но и здесь пришлось туго: на работу без прописки не брали, а безработную не прописывали. Промыкавшись несколько месяцев и распродав привезенные из дома вещи, она впала в отчаяние. Увидев на улице объявление о том, что на буксирные пароходы требуются матросы, пошла к начальнику пристани.
— Да ты что, девонька, там бандиты одни, они тебя увидят – на куски разорвут.
Этот случай она особенно хорошо запомнила, потому что тогда ей пришла мысль утопиться.
Но помощь пришла неожиданно – от начальника линейной милиции. Случайно увидев вывеску, Надежда, ни на что уже не надеясь, зашла в его приемную, где молоденькая секретарша предложила подождать. Вскоре пришел мужчина в кремовом чесучовом костюме. Он, видимо, пожалев несчастную, прописал ее и устроил на работу.
Надежда Никифоровна работала в здравпункте ремонтных мастерских базы флота, что находилась в поселке Льговец. Сначала жила в гостинице, потом снимала жилье. База относилась к каналу имени Москвы, зарплата там была побольше и снабжение получше, чем у других речников.
Вскоре ей дали комнату, а потом и личная жизнь наладилась. Петр Николаевич Иванов тоже отбывал в Рыбинске срок. Он работал прорабом, строил жилые дома, дворец культуры и многие другие здания в Переборах. 17 лет они не расписывались, потому что, женившись на враге народа, Петр Николаевич мог бы потерять работу. Потом, когда времена настали другие, оформили отношения. Ценному специалисту дали двухкомнатную квартиру, супруги взяли земельный участок и построили маленькую дачку, завели огородик. В ноябре 1977 года после обширного инфаркта Петра Николаевича не стало. По сей день Надежда Никифоровна хранит три вырезки из газеты «Рыбинская правда», в которых говорится о супруге, о том, что его в Переборах знает каждый житель, что именно он построил микрорайон, что он знающий и ценный специалист. В той же картонной коробочке лежат и ее удостоверение Ударника коммунистического труда, медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», несколько юбилейных медалей.
Несмотря на несправедливость, горе и жизненные тяготы, выпавшие на ее долю, Надежда Никифоровна не озлобилась. Говорит, что ей повезло с соседями, и с благодарностью отзывается о социальном работнике, женщине, которая три раза в неделю приходит помогать ей. Одно беспокоит Надежду Романюк — судьба младшей сестры Нины, которая с детьми, внуками и правнуками живет в городе Киверцы Волынской области. Раньше она каждый год ездила на Украину погостить у родственников, в последние годы они часто созванивались, но с прошлого года не получает от них никаких известий. Телефон молчит. На Украине война.
