Темы 22 июня 2011

Хранить нельзя построить

Срочно рушить старое и строить новое — или хранить все до последнего кирпичика. Рассуждаем с архитектором Николаем Лосевым.

Старый Рыбинск, исторический центр, драгоценные развалины, современные новоделы… Все это десятилетиями обсуждается в прессе, архитектурно-краеведческих кругах, среди депутатов и предпринимателей.

Срочно рушить старое и строить новое — бодро говорят одни и покупают статусные памятники в надежде на смену законодательства. Хранить все до последнего кирпичика — заявляют другие и с патриотическим пылом устраивают пикеты у бывших купеческих особняков и присутственных мест

Могут ли диаметрально противоположные мнения сойтись в одной точке? Или пересечений идей «хранить» и «строить новое» просто не существует?

— Конечно, обе идеи сами по себе имеют и достоинства, и недостатки, — считает архитектор, член президиума городского отделения ВООПиК, член Общественной палаты Рыбинска Николай Лосев. — Как хранить, если стеклянным колпаком накрыть город невозможно? И главное — что хранить? Развалины? Или то, что в ближайшее время рухнет и похоронит всю свою историческую ценность под собственными останками? С другой стороны, новое строительство в центре города обязывает ко многому. Облик старого Рыбинска все-таки должен оставаться неизменным.

В слово «неизменный» Николай Лосев вносит отнюдь не ортодоксальный смысл. Облик — как внешняя сторона города, его наружная оболочка. То, что за фасадом, по мнению архитектора, должно интересовать постольку-поскольку, в зависимости от желания собственника, его представлений о комфорте, современных удобствах и красоте интерьеров.

Этот тезис в отношении еще не рухнувших зданий как раз и является спорным для сторонников идеи неприкосновенности. Здесь и проявляется парадоксальность ситуации, когда «хранить нельзя построить» — знаки пунктуации каждый ставит в зависимости от собственных убеждений. Или в силу практического и рационального подхода к идее сохранения исторического облика Рыбинска.

Хранить, нельзя построить

— Каждый памятник индивидуален, — говорит Лосев. — Существуют действительные шедевры архитектуры, такие как Спасо-Преображенский собор, Старая и Новая биржи, усадьба Наумовых (библиотека им. Энгельса) и т.п. Отношение к этим строениям должно быть неизменно бережным, независимо от величины финансовых затрат, поскольку они представляют реальную историческую и архитектурную ценность.

Есть здания, имеющие статус памятника и находящиеся в достаточно хорошем состоянии. Их нет необходимости не только отстраивать заново, но даже перестраивать внутреннюю часть. Например, таким был бывший кинотеатр «Центральный».

Об этом памятнике архитектуры советского конструктивизма Лосев знает многое: кто и когда купил, где и как перестроил. И почему вдруг областной департамент культуры выдал разрешение на то, чтобы ярославец Евгений Мухин смог «разрубить» бывший кинозал на два этажа и разместить в нем торговые павильоны.

— С принятием в 2002 году нового закона РФ «Об объектах культурного наследия» пропала такая категория, как «памятник местного значения», — рассказывает архитектор. — С тех пор местное самоуправление к историческим и архитектурным достояниям своей территории уже не имеет отношения. С одной стороны, являясь собственником большинства зданий-памятников, администрация несет ответственность за их сохранность, а с другой — в части решения вопросов проведения реставрации не имеет никаких прав даже на согласование проектов, выдачу разрешений. Все — охрана, разрешение на реконструкцию, контроль над работами — замыкается на субъекте федерации. Областной департамент культуры, по сути, охраняет памятники, которые находятся в Рыбинске. Практика показала, что исключение из этого процесса местной власти — не самый лучший способ. По крайней мере, за кинотеатр «Центральный» боролась рыбинская администрация, а областной департамент культуры выдал разрешение на перепланировку, которая была обоснована не плохим состоянием памятника, а желанием владельца.

Кинотеатр «Центральный» был продан с обременением — в течение пяти лет собственник был обязан сохранять профиль этого объекта. Проще говоря, в договоре купли-продажи памятника значилось, что в кинотеатре должны показывать кино. Мухин своеобразно подошел к этому обязательству: пять лет «Центральный» стоял без изменений. Кино, правда, в нем не крутили, но и кинозал не ломали. А через пять лет оказалось, что можно все. В результате снаружи памятник кое-как подремонтировали, а внутри перестроили.

— Более того, — говорит Лосев, — все согласования строительства и контроль над реконструкцией вел областной департамент. Если бы собственник пришел за разрешением к нам, мы бы его спросили: а как ты представляешь себе работу торгового центра без парковочных мест? Без территории для разгрузки крупногабаритных машин? Я уверен, что наш департамент архитектуры обязал бы собственника территорию благоустроить.

Этого не случилось. Обязательные места для парковки — от 7 до 10 машин на каждые сто квадратных метров торгового предприятия — теперь оборудовать уже невозможно. Зато перегородить кинозал — это пожалуйста.

— Я думаю, в каждом конкретном случае можно найти компромисс, — рассуждает Лосев. — Ну, не хочет собственник показывать кино. Можно, сохранив памятник, использовать бывший кинозал, например под развлекательный центр. И торговлю рядом организовать. А сейчас об этом можно только с горечью говорить.

Хранить нельзя, построить

Сегодня на территории Рыбинска находится более двухсот зданий, имеющих историческую или архитектурную ценность. Меньшая часть зданий — памятников архитектуры восстановлена, часть — отреставрирована за счет средств инвесторов-собственников этих зданий с разной степенью удовлетворения требований архитекторов и реставраторов. Остальные рушатся. По разным причинам: либо собственники ждут, когда можно будет с чистой совестью заявить, что восстанавливать уже нечего, либо нет желающих приобрести здание в собственность. Но итог везде один: время точит камень, дерево, гипсовый декор.

— Вот, например, еще пока стоит памятник на ул. Стоялой, 22 — в народе его называют «домом мадам Грицацуевой», — рассказывает Лосев. — Мы им занимались лет двадцать, если не больше. Результат видите сами. Как разрушался, так разрушаться и продолжает, переходя из рук в руки. В свое время очередной собственник согласился с нами и оплатил архитектурный проект, который предусматривал замену аварийного здания новым с восстановлением фасада и архитектурного декора. Но областной департамент проект не согласовал — памятник же, хранить надо! Вот и храним, пока совсем не разрушится.

Споры о том, можно ли заново строить здания-памятники с сохранением лишь внешнего вида, фасадной части здания, идут много лет. Ортодоксы настаивают на необходимости полного восстановления. Да, технологии существуют. И дерево, и кирпич можно реставрировать так, что дом простоит еще сотню лет. Более того, при реставрации памятника имеет значение все: историческая толщина стен, характерные строительные материалы, интерьеры.

Но цена вопроса будет исчисляться многими миллионами. Ни один собственник в Рыбинске не готов вкладывать такие деньги. А департамент культуры занимает позицию в зависимости от ситуации: здесь дадим разрешение на уничтожение памятника, а тут не дадим, пусть сам разрушается. Дому на Стоялой уготовлена вторая участь — разрешения на новое строительство нет, и собственник, по сути, выбросил деньги на ветер, заказав архитектурный проект. Теперь, наверное, ждет, когда дом рухнет сам.

— Таких случаев, когда владельцы памятников сознательно ждут его естественного уничтожения, в Рыбинске более чем достаточно, — рассказывает Николай Лосев. — Примеры приводить не буду, не всегда очевидное можно юридически доказать. Более того, я далек от обвинений в адрес этих собственников. Есть пограничная черта, критическая точка, после которой здание уже нет смысла реставрировать. Надо строить новое, сняв обмеры, и максимально приближать облик фасада к исторической архитектурной среде города.

Хранить и строить

— Ранее в теории и практике реконструкции исторических мест было такое понятие — исторически ценное здание, — говорит Лосев. — Оно давало нам возможность несколько свободнее подходить к реконструкции исторического Рыбинска. Посмотрите на любой квартал в центре города. Почти все эти здания сами по себе не могут быть признаны шедеврами архитектуры. Их ценность — в целостности восприятия всего квартала в духе купеческого Рыбинска, где каждый старался украсить дом в силу своего эстетического воспитания.

Да, действительно, сегодня, рассматривая какой-либо бывший особняк, диву даешься фантазии творцов. То, что пренебрежительно называют провинциальным ампиром — аляповатость, отсутствие чувства меры — тем не менее, и представляет настоящую ценность для Рыбинска. Здесь, в этих домах, жили купцы и разночинцы, здесь заключали сделки и устраивали балы. Но это точно не Версаль и не творения Гауди. За исключением нескольких зданий, построенных по образцовым проектам мастерской Карла Росси, архитекторы жилых домов остаются неизвестными потомкам.

— Все это к тому, что каждый памятник индивидуален, — поясняет Лосев. — Есть уникальные творения, о которых я уже говорил, «штучный товар». А есть фоновая застройка. Для нас главное — сохранить первое и воссоздать второе.

В слово «воссоздать» архитектор вкладывает практический смысл. Когда здание со статусом «памятник» почти разрушено, когда оно не может быть признано шедевром даже провинциальной архитектуры 19 века, его можно снести и построить заново. Главное — успеть зафиксировать в архивах облик здания, сделать обмеры и воссоздать фасад. Остальное — дело нового собственника. Иначе нас ждут развалины на многие годы вперед, затем — безусловные новоделы.

Вопрос в одном: когда это случится? Сейчас, когда есть желание строить и восстанавливать, или через десятки лет, когда мы окончательно привыкнем ходить мимо охраняемых развалин и восхищаться старинными фотографиями купеческого Рыбинска 19 века.