Темы 6 июля 2011

Сделайте мне красиво

О пластической хирургии — главврач рыбинской горбольницы №3 Павел Ширманов

Чего изволите? Бюст Памелы Андерсон? Профиль Антонио Бандероса? Может, желаете губы Анджелины Джоли?

— Нет, губы не делаем, — улыбается главврач рыбинской горбольницы №3 Павел Ширманов. — В основном бюсты и уши.

М-да, с губами не повезло. Но уши тоже неплохо. Сколько их, сильно оттопыренных, чрезмерно музыкальных, портят жизнь девушкам и юношам нежного возраста, солидным матронам и успешным менеджерам.

— Почему только оттопыренные? — говорит Ширманов. — Можем и оторванные пришить.

На ушах Ширманов собаку съел. Он пришивал и эстетически оформлял их начиная с 2003 года, когда первым в Рыбинске стал официально заниматься пластической хирургией. А в мае этого года больница № 3 Рыбинска первая среди муниципальных учреждений здравоохранения в Ярославской области получила лицензию на проведение пластических операций.

— И выдающиеся бюсты делаете?!

— А какой изволите? — веселится Ширманов. — Поднимаем, опускаем, увеличиваем, уменьшаем…

Павел Михайлович в очередной раз улыбается сложившемуся стереотипу: все красивое делают в столицах. А тут — бюсты в Рыбинске! Да, и не только. В третьей больнице теперь можно улучшить фигуру, избавиться от лишнего веса, придать лицу соответствующую вашим эстетическим воззрениям форму. Даже вернуть молодость. Но только внешне и хирургическим путем.

— В 2009 году Минздрав определил квалификационные требования к пластическим хирургам, — рассказывает главный врач. — И эта специализация врачей вошла в медицинский реестр, что позволило больницам проходить лицензирование по данному направлению.

Несмотря на то, что Ширманов давно занимается медицинской пластикой, в 2010 году он прошел переподготовку, получил право оказания этой специфической хирургической помощи, что дало возможность получить лицензию медицинскому учреждению, которым руководит хирург.

Так почему все-таки губы здесь не делают?

— Нельзя путать пластическую хирургию с косметологией, — рассказывает Ширманов. — Последнее — это фактически поверхностное воздействие на кожу плюс некоторые ее улучшения. Пластика — это агрессивная хирургия. В бытовом понимании работа пластического хирурга — это грудь, жир, нос, лицо. На самом деле объем работ гораздо больший. Это устранение последствий травм, восстановление анатомической целостности, создание эстетической привлекательности.

Банально оттопыренные уши, увядшая кожа лица, избыточные отложения жировых тканей — вот обычный круг проблем, с которыми приходят к пластическому хирургу. И реконструкция после травм. Здесь Ширманову есть что вспомнить.

Однажды привезли молодого человека, которого рассекло бензопилой.

— Все — от лица до левой половины грудной клетки — было разрублено. При этом бензопила не просто режет, а вырывает куски тела. Поэтому губы, челюсти, грудь — все было разворочено. Операция длилась четыре часа, и человек в итоге остался жив и отделался минимальными потерями. В общем, доволен, — рассказывает Павел Михайлович.

Доволен пациент — доволен и врач. Для Ширманова в пластике удовлетворение человека — главный критерий. А бывали случаи, когда приходилось делать операции, заранее зная, что эстетикой здесь и не пахнет?
— Эстетические представления сугубо индивидуальны, — рассказывает хирург. — Каждый видит красоту своими глазами, воспринимает окружающий мир через свои представления об эстетике. Собираясь изменить внешность, люди руководствуются собственными соображениями о наличии тех или иных выдающихся анатомических достоинств. Поэтому понятие «удачно — не удачно» в пластике применимы исключительно к конкретному человеку. Нравится пациенту — значит, операция прошла успешно.

Кто-то стремится к подиумной худобе, другой озабочен размером силиконового бюста. Пластический хирург воплощает в жизнь чужие представления о красоте, даже когда видит несоразмерность притязаний. Но с чем Ширманов мириться не будет, это с желанием нанести вред своему здоровью.

— Определенные новости медицины, которые вызывают ажиотаж у широкой публики — вот, дескать, мы омолодимся, на меня не производят никакого впечатления, — рассказывает Павел Михайлович. — Я жду отдаленных результатов. Например, волшебный эффект стволовых клеток на первоначальном этапе совсем не означает счастливую жизнь в будущем. Когда есть выбор между омоложением на 10-15 лет и развитием злокачественного образования, я бы выбрал биологический возраст, а не красивые формы тела. Нельзя желать того, чего не знаешь. Именно поэтому я ратую за классические методики оперирования, за то, что проверено не годами, а десятилетиями.

Действительно, сегодня много информации о неудачных последствиях операций не только по омоложению, но и по изменению внешности. Гелевые губы со временем расползаются, силиконовые бюсты становятся отнюдь не вызывающе красивыми. Как быть с выбором форм и материалов?

— Силикон — это основной материал для имплантов, — рассказывает Ширманов. — Впрочем, материалов и препаратов много, но не все разрешены в России, ими мы пользоваться не можем.

— А хотелось бы?

— Сложный вопрос. Я консерватор и в восприятии окружающей действительности, и в хирургии. Никогда в угоду эстетике не должно приноситься физическое здоровье.

… Сейчас в пластической хирургии не сезон. Летом народ предпочитает блистать красотой, а не создавать ее под ножом в операционной. Осенью в рыбинскую городскую больницу № 3 прибудут желающие «делать себе красиво». Пока — на коммерческой основе.

В будущем рассматривается возможность проведения бюджетных операций, в первую очередь по медицинским показаниям: пластическая реконструкция после травм и заболеваний. Так что бюст, как у Памелы Андерсон, — это только за свой счет. А вот в восстановлении молочных желез, например после специфических заболеваний в раннем детстве, должна помочь страховая медицина.