Темы 24 августа 2011

Рыбинск — Мариинка

В костюмах Надежды Лисицыной выступают звезды российской оперы и балета

Шить уроженке Рыбинска Надежде Лисицыной нравилось всегда. Еще маленькой девочкой она мастерила из ситцевых обрезков советским пластмассовым пупсам сногсшибательные наряды. Но тогда, разумеется, юная портниха и подумать не могла, что в ее костюмах будут выступать звезды российской оперы и балета, а любовь к профессии откроет двери легендарной Мариинки.

Все началось с кукол. Их Надежда Лисицына обшивала с упоением, придумывая коренастым наташам и катям целые гардеробные. За себя юная швея основательно взялась в школе. На зависть подружкам щеголяла в собственноручно созданных шелковых и бархатных платьях с изящными жилетками в тон. Нет, девочка не была дочерью партийного работника и заведующей магазином промтоваров.

Семья жила скромно. И с тканями, и с деньгами было туго, но Надежда умудрялась перелицовывать старые платья в умопомрачительные наряды. Еще подростком она точно знала, чего хочет: научиться правильно шить. Но после окончания школы ей пришлось идти работать, чтобы помочь семье. Устроилась к матери в больницу им. Пирогова, где сейчас располагается музей-заповедник, гладить белье. Вынужденная отсрочка оказалась на руку.

Через год в училище № 29 открыли специальность «портной», куда Надежда и поступила. В отличие от многих одногруппников она не расстроилась, увидев свою фамилию в списке «Портной мужского индивидуального пошива». «Мне было все равно, где учиться, главное — учиться. Я решила: если смогу сшить мужской костюм, сошью и женский. Несмотря на то, что женская фигура кажется более рельефной, для мужчин создавать сложнее. Нужно очень хорошо владеть утюгом», — улыбается Надежда Лисицына.

На последних курсах она шила отцу не только брюки с рубашками, но уже и куртки, и даже кепки. Мужчина носил их не без гордости, при всяком удобном случае невзначай кидая: «Да вот дочка сшила». Овладев правильной технологией, Надежда с недоумением смотрела на бабушку, тоже проводящую много времени за машинкой: «Ну как можно шить пальто и ни одного шва не отутюжить?»

«Правильный» настрой, внимание к мелочам и любовь к профессии позволили вчерашней студентке устроиться в ателье, а затем и в только что открывшийся рыбинский дом мод. На языке швей, работала Надежда «на утюге». Непосвященные и не представляют, чем отличается утюжка от сутюжки, а оказывается, это играет важную роль для того, чтобы костюмчик сидел. Опыт и четкое следование технологиям пригодились в Питере, куда жительница Рыбинска переехала, выйдя замуж. Молодой семье дали комнату в самом центре Северной столицы, на Садовой.

«В Мариинский театр я попала случайно. Шла как-то мимо, вижу объявление: «Требуются мужские мастера». К тому времени уже родилась дочь, поэтому работать в ателье в две смены я не могла и как раз искала новое место. Пришла, со мной поговорили, посмотрели на диплом, на разряд и стаж.

Заинтересовались. Так я и стала портным мужского театрального костюма», — вспоминает, с чего начался для нее театр, Надежда Лисицына. На смену пиджакам, рубашкам и курткам пришли фраки, «визитки» и кафтаны. Поначалу было страшновато, признается рыбинская мастерица, просила задание попроще и с жадностью училась профессии у опытных коллег. Три года пролетели на одном дыхании. Надежда могла бы и дальше шить необыкновенно красивые, роскошные и причудливые костюмы, но ей предложили должность закройщика. Это как раз тот случай, когда специалиста воспитали в собственном коллективе.

«Дебютным» для нее стал балет Олега Васильева «Витязь в тигровой шкуре». Все костюмы были сшиты из натуральной кожи с множеством декоративных элементов: колец, ремней, металлических пряжек.

Начинающему закройщику требовалось не только понять замысел художника, но и разложить костюм на составляющие, объяснить швеям его особенности, показать тонкости создания сложных деталей, наконец, сделать так, чтобы наряд сидел на солисте, как вторая кожа. При этом одежда не должна стеснять движения танцора. Существует даже такое понятие, как «балетное плечо», где по-особому шьется ластовица.

Надежда Лисицына теперь уже с улыбкой вспоминает, как тогда растерялась, но, вникнув в поставленную задачу, справилась с личной «премьерой». Улыбка эта оправдана. Более 30 лет уроженка Рыбинска превращает фантазии в реальность. Сложные 90-е годы пережила в кооперативе, где все также шила для питерских театров, варьете и развлекательных клубов.

Затем вновь вернулась в Мариинку. Образы для классических спектаклей и авторских вариаций, сказок и исторических сцен, комедий и трагедий оживают в ее ловких руках, перебираясь из рисунков в материальный мир. «Борис Годунов», «Аида», «Спящая красавица», «Щелкунчик», «Баядерка», «Золотой петушок», «Война и мир», «Конек-горбунок», «Сон в летнюю ночь», — она уже не помнит всех опер и балетов, для которых создала костюмы, а их количество не берется посчитать даже примерно.

Надежду Евгеньевну, пожалуй, ничем в этой жизни уже не удивить, столько необычных, а порой и безумных задач ставили перед ней художники по костюмам. С некоторыми приходилось в прямом смысле слова объясняться на пальцах. Приглашенные балетмейстеры-иностранцы зачастую привозят своих специалистов, и закройщику нужно понять их задумки.

Но в мире ткани, иголок и ножниц трудности перевода, как правило, пропадают после первой примерки. Порой перед созданием очередного костюма мастер шла в музей, чтобы потом воссоздать максимально близкий к исторической эпохе наряд. Встав за кройный стол, она, тем не менее, машинку не забросила. Когда народу не хватает или появляется очень много заказов, может полностью создать костюм сама.

Прославленные российские оперные певцы и солисты балета — частые гости в швейной мастерской Надежды Лисицыной. Здесь звучат уникальные голоса Александра Гергалова, Василия Герелло, Леонида Захожаева, едва слышится легкая поступь Евгения Иванченко, Антона Корсакова, Игоря Колбы.

Примерял костюмы Надежды Лисицыной и медийная личность — Николай Цискаридзе.

Мужчины хоть и требуют порой увеличить плечи или зрительно удлинить ноги, но все же не такие капризные, как женщины. Работать с ними проще, делится закройщик Мариинского театра.

Опыт и верность технологиям — это важно для мастера, но без внимания к современности в швейном деле тоже никуда. Появляются новые ткани, на смену хлопчатобумажным ниткам пришли армированные, сами костюмы стали сложнее.

«Если в 90-е годы мы шили из дешевого флагтуха, то сейчас в основном используются натуральные ткани: шелк, бархат, кожа, парча. Если раньше декоративные элементы сажали на клей, то в настоящее время все пришиваем вручную. В театре есть отдельные цеха окраски и росписи тканей, изготовления головных уборов, характерной и балетной классической обуви, трикотажных изделий, вышивки, декорационное производство», — проводит мини-экскурсию за кулисы Надежда Лисицына.

Как мастер она любит сукно, оно проще всего в обработке, а как женщина предпочитает роскошный шелк.

По следам матери пошла и дочь Ольга. Она тоже работает закройщиком в Мариинском театре. На вопрос — не надоело всю жизнь одним и тем же заниматься? — Надежда Лисицына скромно отшучивается: «Куда же пойдешь, если ничего больше не умеешь?»

На самом деле она умеет многое: она превращает фантазию в реальность. Да и как можно скучать, когда сегодня к тебе приходит татарский хан, а завтра — Золотой петушок?