Темы 14 сентября 2011 13:02

Ушли на взлёте

«Звёзды не падают — они лишь гаснут», — написал в марте этого года на своей страничке в социальной сети рыбинец Максим Шувалов. 7 сентября погасло целое созвездие.

Авиакатастрофа, в которой погибли игроки и тренеры ярославского ХК «Локомотив», для жителей области стала серьезным ударом. Вместе со светилами мировой величины ушли восходящие звездочки.

Среди них воспитанники рыбинской школы хоккея: 21-летний нападающий Никита Клюкин и 18-летний защитник Максим Шувалов. Их жизнь и спортивная карьера оборвались во всех смыслах на взлёте

Все эти дни не прекращаясь шел дождь. Плакало небо, рыдала земля. Трагедия произошла не где-то там, не в телевизоре, не на первой странице Яндекса, а у нас, на нашей земле, и погибли не абстрактные «пассажиры», не обезличенные «люди». Имена одних знали миллионы, других — могли бы узнать.

Беда объединила всех: безусых мальчишек, только начинающих путь в спорте, мужчин, у которых уже есть свои места на трибунах, любителей хоккея и тех, кто предпочитает ему мыльные оперы. Людей разных поколений, мужчин, женщин, детей. Жители области будто все разом потеряли близких родственников. Тихо в офисах, уныло на улицах, пусто в глазах.

«В такие моменты мы становимся россиянами по-настоящему: обществом сострадания и сопереживания, остро чувствуем ценность человеческой жизни. Говорят: «На миру и смерть красна». Это как раз тот случай, когда очень важна поддержка, ощущение плеча и единства. Вместе любую беду легче переносить, ведь одним пальцем и карандаша не поднять», — объясняет стремление к объединению психолог Геннадий Савин.

Вот мы и собирались в стихийные колонны группами или поодиночке, но непременно рядом друг с другом, как пингвины перед пронзительными порывами ветра. Птицам вместе не так холодно, а нам не так больно.
Все траурные дни люди несли цветы. В ДС «Полет» — к портретам в черных рамках, к стадиону «Взлет» — к баннеру с эмблемой ХК «Локомотив», ко второй лавке от моста на Волжской набережной — к красно-белым шарфам.

А 10 сентября цветы в Рыбинске закончились. Продавщицы без лишних слов вынимали гвоздики из уже собранных букетов. Строго четное количество. Правда, вот за ленточку с надписью «Вечная память» некоторые торговцы просили доплатить 5 рублей. Наплевать…

…- Ребята, а про Максима Шувалова что известно? Живой ведь, да? Не было же его в списке? — обращался ко всем одновременно светловолосый парень вечером 7 сентября. Скандирующая колонна только-только пришла к спорткомплексу «Полет». Подростки навзрыд рыдали в красно-белые плечи друг друга. Не скрывали слез и взрослые мужики, уставшие кусать губы и щипать переносицы.

— Там он… Только что в Интернете посмотрел, — ответил худой молодой человек с девчачьими ресницами, медленно убирая телефон в карман.

— Там, да? Ну, слава Богу! Я уж подумал, что все… что тоже… полез смотреть, а в списках…- светловолосый, улыбаясь, радостно затарахтел бессвязные фразы, видимо, не понимая услышанное. Затем он осекся, совсем растерянно, но еще улыбаясь, пробежал глазами по лицам стоящих рядом. Уголок рта задергался, парень разом обмяк и замигал, замигал, замигал, — как же так, Макс… Ребята, это же мой одноклассник. Мы с ним…
«Мы с ним» стало в тот вечер самой расхожей фразой. Кто-то лично знал Никиту и Максима, кто-то — по рассказам друзей.
Оба свои первые шаги в хоккее сделали в рыбинском «Полете».

— Никита пришел ко мне в секцию лет в 7-8. Был на год младше других ребят, но никаких скидок и поблажек ему никто не давал. С первых же дней он на площадке доказывал свои возможности и чистое, бескомпромиссное отношение к хоккею, — вспоминает первый тренер Никиты, старший тренер СШОР № 14 Евгений Подоляк. Ему трудно говорить. Душат слезы. — Никита всегда отличался порядочностью. Мальчишки его очень уважали, даже хотели выбрать капитаном команды, не хватило каких-то двух голосов. Справедливый, добрый, умный, честный и, самое главное, трудолюбивый. Он не родился талантом, как Саша Овечкин или Паша Буре, но своим трудолюбием, усердием, самоотдачей добился таких высоких результатов.

Максим Шувалов вырос на наших глазах. Душа-парень. По меркам мальчишек, которые тренируются сейчас, — он звезда, бронзовый призер юниорской сборной России на чемпионате мира в Германии. Мог бы здесь, что называется, двери ногой открывать. Он же когда приходил, всегда разрешения спрашивал, можно ли покататься, без всякого высокомерия младшим пацанам что-то подскажет, чему сам научился, покажет. Никакой подлости от него в жизни не видел. Все, кто знал Максима и Никиту, слова плохого про них никогда не сказали бы. Дай Бог родителям сил все это пережить. Они в своих детях души не чаяли. Страшная потеря, — глаза Евгения Подоляка в который раз заблестели.

Никита Клюкин успевал все: и заниматься любимым хоккеем, и хорошо учиться в родной школе № 21, связь с которой он не потерял и спустя годы. Здесь его любят и помнят. То, что случилось, стало шоком для его учителей, одноклассников. В школе на каждом этаже висят фотографии Никиты с траурной лентой. На митинге памяти, глядя на вихрастого мальчишку, улыбающегося своей широкой улыбкой, плакали все: и дети, и взрослые.

«Я встретилась с Никитой в 6 классе, когда начала учить его физике, — вспоминает директор школы № 21 Нина Иванова. — Жизнерадостный, подвижный мальчишка, очень общительный и улыбчивый. Не могу сказать: «был», не могу забыть его открытое лицо, улыбку. Он безгранично любил своих родителей, школу, часто навещал своего классного руководителя Наталью Анатольевну. У него была добрая, светлая душа и очень хороший мужской стержень. Среди выпускников нашей школы есть ребята, которые погибли в Афганистане, в Чечне — но это война. Горше вдвойне, что он погиб в мирное время».

«Последний раз приходил к нам в учительскую красивый, в белых брючках, в белой рубашке с галстуком, подтянутый, огромный такой улыбчивый парень с коробкой конфет — он так и стоит у меня перед глазами, — говорит, утирая слезу, Виолетта Абрамова, учившая Никиту в начальной школе. — Некоторых отучишь и не вспомнишь, а это настолько яркий мальчишка был, подвижный как ртуть, очень добрый и открытый».

В 26-й школе, где учился Максим Шувалов, его долго искали в списках зачисленных. Будущий хоккеист закончил здесь начальное звено и перевелся в ярославскую СОШ № 9. Перешла работать в другую школу и первая учительница Любовь Цирулина, но она до сих пор помнит, в каком шкафчике и на какой полке должна стоять общая фотография ее выпускного класса, с которой улыбается высокий кареглазый мальчик:

«Максим хорошо учился, хотя мог и пошалить. При этом всегда реагировал на замечания, признавал свою неправоту и старался исправиться. Он вообще был очень доброжелательный, искренний, открытый. Его любили ребята. Как только появились первые сообщения о трагедии, мне начали звонить мои ученики, одноклассники Максима. Невозможно выразить, как все опечалены. Я искренне соболезную близким. Его отец и мать были членами родительского комитета, участвовали в жизни школы и вкладывали себя в единственного сына».

«Мы следили за его успехами и гордились, что сын коллеги показывает такие результаты в спорте», — со вздохом рассказывает начальник межрайонного отдела вневедомственной охраны при Рыбинском МУ МВД России, подполковник полиции Леонид Курицын. Отец Максима Алексей Александрович Шувалов служит в органах уже 18 лет. Парень иногда заходил к нему на работу, поэтому сотрудники прекрасно знали подающего большие надежды спортсмена, многие болели за «Локомотив». Известие о катастрофе стало шоком для всего коллектива. «Сейчас главное — держаться. А наш Алексей очень сильный человек, и он держится. Мы готовы помочь всем, что только в наших силах», — заверяют коллеги.

На хоккейном будущем Никиты Клюкина настоял отец. В 11 лет мальчик уехал в Ярославль учиться в спортивном интернате «Локомотива». С юниорами он в 2007 году стал чемпионом мира, а с молодежной командой взял «бронзу». Позже он завоевал себе место в основном составе ярославского бронепоезда и с тех пор только наращивал обороты: стал обладателем серебряной медали первого сезона Континентальной хоккейной лиги и розыгрыша Кубка Гагарина. За форвардом следили и тренеры сборных. Прошлый сезон был для Никиты не совсем удачным, но это его только подстегивало. Это и отличало его от других — упертый характер. Большая надежда возлагалась на этот сезон с приходом нового канадского тренера, который делал ставку на молодых игроков, в том числе на рыбинского форварда, сумевшего проявить себя.

Безутешно горе родных и близких. Родители души не чаяли в своем единственном сыне. Хоккеем болели бабушки и дедушки. Следили за выступлениями по телевизору, ездили на матчи. Радуясь и гордясь его успехами, близкие превратили детскую комнату Никиты в настоящий музей. Медали, кубки, фотографии, видео матчей — всё это отражает этапы превращения их сына из неуклюжего подростка в восходящую звезду ярославского хоккея. Вот медаль чемпиона мира. А это первая заброшенная шайба в КХЛ 2 октября 2008 года в ворота «Спартака». Никита сам подъехал к судье и забрал ее. Сказал: «Это моя шайба. Не нужно больше ей играть. Она будет у меня стоять в музее». Нет сомнений, что шайб в его коллекции могло бы быть еще очень-очень много.

Максим, по словам тренеров, был одним из ведущих защитников молодежной сборной. Высоченный красавец показывал стабильные результаты, имел высокий рейтинг полезности и, несмотря на юный возраст, сумел пробиться в основной состав «Локомотива». Матч с минским «Динамо» должен был стать его дебютом в КХЛ. Представители клуба пояснили, 6 сентября Максим вернулся из Подольска, и если первоначально запланированный на этот день рейс не был бы перенесен, то он не успевал присоединиться к команде. Кроме того, лимит защитников, по словам Евгения Подоляка, 8 человек. Максима взяли девятым…

Проводить его в последний путь из Словакии приехал еще один рыбинский хоккеист. Денис Гусев был лучшим другом Максима. Ребята вместе занимались в «Полете», вместе учились в ярославской школе «Локомотива», жили в одной комнате. Теперь Денису придется идти дальше одному:

«Мы знаем друг друга лет тринадцать, пять лет из них мы были вместе практически 24 часа в сутки. Первое, что я видел, открывая глаза по утрам, — это лицо Максима, им же заканчивался день. Год назад я уехал в Словакию, но мы регулярно созванивались, писали друг другу. Последний раз мы общались в понедельник. Обычный разговор: как дела? какие новости? А в среду по центральным каналам Словакии передали, что в результате авиакатастрофы в составе команды «Локомотив» погиб Павол Демитра. Я просмотрел списки погибших. Максима в них не было. Я немного успокоился и даже попытался тренироваться. А потом позвонил в Россию, и мне сказали, что Максим был на этом самолете… Эта катастрофа — не только моя личная боль, не только горе ярославцев, но и беда всего мирового хоккея. Словакия потеряла лидера национальной сборной, погибли три прославленных чеха, украинцы, белорусы. На Западе также скорбят по ребятам, как и здесь».

Проводить земляков пришли тысячи рыбинцев. Люди терпеливо ждали начала церемонии, стоя под проливным дождем. А она все откладывалась и откладывалась. Прощание на полтора часа продлили в Ярославле, сократив тем самым рыбинцам время для последнего поклона. Ребята в фанатских красных футболках в цвет глаз признавались, что заказывали автобус, чтобы съездить с утра в областной центр. Из 41 человека внутрь Арены- 2000 попали только десять. Остальные надеялись положить цветы к портретам Максима и Никиты в Рыбинске. Люди ждали траурный кортеж три часа. И народу у «Авиатора» меньше не становилось. Когда подъехала процессия, черные платки матерей, безжизненные глаза отцов, старушечьи плечи молодых девушек тут же отразились общим всхлипом толпы.

На траурном митинге директор департамента по физической культуре и спорту Олег Кондратенко выразил глубокие соболезнования родителям, близким, друзьям погибших от лица администрации города и от себя лично: «Страшная непредсказуемая трагедия оборвала их жизнь. Эта беда коснулась каждого. Гибель ребят — невосполнимая потеря для нашего города и для российского спорта»…

Проститься с погибшими хоккеистами из-за многочасовой задержки успели немногие. Горожан буквально умоляли дать возможность закрыть двери «Авиатора», чтобы с ребятами могли проститься родственники. Сотни букетов так и остались в руках. Поэтому, как только траурная процессия вышла из стен клубного комплекса, цветы полетели с разных сторон прямо на лакированные массивные крышки.
Охрипшими голосами парни и мужчины, уже даже не пытаясь скрыть слезы, надрывно кричали: «Локо! Локо!». Словно назло, словно вопреки липкому горю грянули аплодисменты. Город провожал своих героев.
7 января 2010 года Максим Шувалов написал у себя на странице: «Когда ты родился, ты плакал, а мир улыбался. Проживи жизнь так, чтобы, умирая, ты улыбался, а мир плакал».
Максим и Никита не успели прожить жизнь в полном ее понимании, но, уходя, они улыбались с портретов плачущему миру…

От лица нашей редакции выражаем соболезнование родным и близким погибших ребят, друзьям, тренерам, спортсменам. Еще ни один материал не давался нам так тяжело. Вечная память…