новости
5 марта 2015 15:49
Нас, русских, никому не победить!
В конце февраля в детской музыкальной школе №1 им. П.И. Чайковского состоялась встреча с рыбинским литератором. Владимир Малёванец представил юным читателям свою новую книгу «Нас, русских, никому не победить!», в основе которой — его воспоминания о военном детстве, проведенном в оккупированной Украине.
Владимир Малёванец родился в 1935 году в селе Конела Жашковского района Черкасской области. По образованию бухгалтер, юрист, кандидат экономических наук, всю жизнь он проработал в разных организациях города. Однако рыбинцам Владимир Григорьевич больше известен как автор стихотворения, ставшего неформальным гимном нашего города – «Мой Рыбинск не хуже Парижа». Другие его строки «На душе у рыбинцев тревога – у поэта памятника нет» подтолкнули горожан к созданию Фонда им. Льва Ошанина, а затем и к установке на Волжской набережной памятника поэту-земляку.
В прошлом году Владимир Малёванец закончил работу над автобиографической повестью, в которой знакомит читателей с воспоминаниями военных лет. Главному герою — мальчику Саше — в июне 1941-го, как и автору, было всего шесть лет. С родителями и двумя младшими братьями он живет в большом селе Конела, на несколько километров растянувшемся вдоль трассы Одесса – Киев. Начало войны застало мальчика в больнице. Отец ушел на фронт. И мать посылает за сыном соседа, за что отдает ему самую большую семейную ценность – мешок соли. Дорогу домой мальчик запомнил во всех подробностях.
«Июльский день как назло оказался ясным. Непрерывными волнами налетали немецкие самолёты, технично прохаживались пулемётными очередями на бреющих полётах по отступающим красноармейцам и беженцам, по стадам коров. Закованный в гипс от пояса до пальцев правой ноги, Саша лежал лицом вверх и отчётливо видел лицо немецкого лётчика, который при заходе на цель как бы на секунду зависал на пятнадцатиметровой высоте прямо над Сашей, с ехидной улыбкой целился в него, нажимал на гашетку, но промахивался. Пулемётная очередь полоснула по несчастным коровам. Фонтанами лилась кровь, смешиваясь с пылью, молоком и навозом, дико ревели раненые животные. А самолёты методично разворачивались на следующий круг. И опять тот же лётчик с ехидной улыбкой зависал, целился в Сашу и снова попадал в коров, беженцев и солдат. Самолёты улетали, заправлялись, возвращались и уже у другого стада догоняли возок, на котором везли беспомощного мальчика».
В родной хате поселились фашистские солдаты. Они забирали продукты, а семья голодала, летом мать варила суп из осоки и других трав, ходила рыть окопы, а Саша оставался в семье за старшего. Он вспоминает объявление, которое фашисты повесили у колодца: «Вода только для немецких солдат. Русские, берущие отсюда воду, будут расстреляны». Рассказывает, что в годы оккупации в селе работала школа, но мать его туда не пускала, потому что рядом с доской, на самом почетном месте в классе, висел портрет Гитлера.
Несмотря на ужасы и жестокость войны, автор находит яркие эпизоды, когда люди, даже враги, проявляют человеческие качества. Вот один такой случай. Серьезно заболели младшие братья, трех и полутора лет. Они лежали с очень высокой температурой, а лечить их было нечем.
«Маму рано утром полицаи погнали на работу. Кроме воды, дома ничего.
— Делать нечего – иди к немцам. У них должен быть врач, — уныло сказала соседка, сама не веря в то, что посоветовала. И шестилетний мальчик с загипсованной ногой пошёл к дому, возле которого круглосуточно стоял часовой, а вдоль двухметрового забора по проволоке бегали псы – всем известные немецкие овчарки.
— Вас ист дас? – И хотя немецкого он не знал, но понял, что часовой удивлённо спрашивает, что надо.
— Киндер кранк, — на путанном немецком сообщил испуганный ребёнок.
— Яволь! — что означало «понял», — ответил немец. Следуя инструкции, он нажал кнопку, и выбежал врач с сумкой с красным крестом. Помогая себе руками, спросил, куда идти. Шли около километра. Братья были почти в коме. Фашист ахнул. Температура выше 40… Этот вражеский доктор строго следовал инструкции: сделал укол, выписал рецепт, потом, наверное, подумал, что идти-то с рецептом некуда, открыл сумку, выдал таблетки и жестами стал объяснять, как их употребить. Кое-как, по-украински, по-русски и по-немецки Саша объяснил, что завтра маму опять угонят на работу, и попросил дать справку.
— Яволь! — ответил врач. И опять же, следуя инструкции, написал освобождение от работы на 10 дней по уходу за ребятами. И, кланяясь, ушёл».
В село привозили немецкую газету, в которой фашисты хвастались победами, рассказывали, что взяли Москву и продвигаются к Уралу.
«- Ребята, газету не режьте! Надо почитать, – распорядился дед Иван.
И, надев на нос очки с резинкой на затылке, он стал читать единственную местную газету вслух. Шёл январь 1942 года. Киевская область находилась в глубоком вражеском тылу. Земля полнилась исключительно слухами. Говорили, что в июне, по всем приметам, выпадет снег – это, факт, к большому немецкому поражению. Говорили, что в лесах, на севере области, появились партизаны – это было похоже на правду. Говорили, что наши применили против немцев оружие, от которого горит даже вода. Но где применялось такое грозное оружие и в какое время, не говорили.
Оккупационная же пресса взахлёб сообщала, что Москва давно освобождена от большевиков, и славная немецкая армия наступает на Урал, а Сталин, «прихватив свои штаны, в Сибирь подался». Сообщалось также, что у Советов от армии остался последний миллион, который скоро будет пленён и уничтожен.
— Ложь!!! – гневно сказал дед Иван. – Даже если немец Москву возьмёт, это ещё ничего не значит. Наполеон Москву брал, а Россию не победил… И Гитлер проиграет! Нас, русских, никому не победить! Лучше русских воевать никто не умеет! Коля, режь эту вранину на цигарки!»
30 месяцев, долгие два с половиной года, родное село Владимира Малёванца было под немцем. Как же ждали все его односельчане прихода наших! И наконец дождались. Первыми в село пришли разведчики – что тут началось!
«Из хат выбегали люди, а из-за плетня из засады выходили в маскхалатах наши солдаты. Стоял невероятный шум. Женщины бежали навстречу солдатам…
Целый день в село входили наши бойцы на санях, на грузовиках, верхом и пешком. Все были одеты в белые полушубки с погонами, каких в селе ещё не видели, с автоматами, редко кто с карабином. Бойцов растаскивали по хатам… Пели русские и украинские песни. Радости не было предела. Ребята знакомились с бойцами и как давних соседей уже называли их по имени или по имени и отчеству. Саша подружился с высоким красноармейцем дядей Васей, у которого где-то на Ярославщине был такой же сын».
Пришедшие на встречу дети, воспитанники музыкальной школы и Рыбинского кадетского корпуса, слушали рассказ Владимира Григорьевича, затаив дыхание. Они старались не пропустить ни одного слова, а потом задали автору много вопросов.
— Вы видели, как расстреливают людей?
— Нет, не видел, — отвечал Владимир Григорьевич, — По рассказам односельчан я знал, что у нас расстреляли 87 евреев, из них я был знаком с двумя стариками. Мне было очень жаль этих людей. Очень страшно испытать такие эмоции.
— Каково это — увидеть войну своими глазами, когда ты еще маленький ребенок?
— Мы взрослели рано, потому что жили в очень трудное время. Мне кажется, ребенком я не был никогда.
В рамках газетной публикации мы смогли привести несколько отрывков, описанных на страницах книги «Нас, русских, никому не победить!». Целиком воспоминания военных лет можно прочитать в интернете на сайте «Проза.ру» и сайте детской музыкальной школы № 1.
