новости
27 апреля 2017 11:02
Наперекор невидимой опасности
Наш земляк Михаил Давалов подает яркий пример активной жизненной позиции. В свои шестьдесят с хвостиком мужчина успевает совмещать основную работу с обязанностями председателя совета многоквартирного дома, является членом городской Общественной палаты, членом правления Зачеремушного КТОС. Но главным его делом стала работа в ОО «Союз Чернобыль». Эта общественная организация объединяет рыбинцев, участвовавших в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС.
Михаил Николаевич Давалов
31 год назад Михаил Николаевич узнал цену взаимовыручке и до сих пор считает: стремление помочь в трудную минуту, вовремя подставить плечо: главная черта настоящего человека.
Ответственная миссия химика-разведчика
В ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС Михаил Давалов принимал участие с 8 июля по 13 августа 1986 года. Когда его, химика-разведчика, призвали на специальные военные сборы, он сразу понял что к чему. Советское правительство не смогло сохранить в тайне произошедшую катастрофу, о которой трубил весь мир. Последствия взрыва на четвертом реакторе необходимо было устранить в максимально сжатые сроки, поэтому в Чернобыль были направлены сотни тысяч человек.
— Первый раз выезжать на станцию было страшно. Масштабы разрушения четвертого реактора поражали. Все, что там происходило, я видел с очень близкого расстояния. Никаких ограждений, указателей в зоне взрыва не было, поэтому неудивительно, что однажды мы по ошибке подъехали непосредственно к эпицентру взрыва. На тот момент там находились только обшитая свинцом бронетехника и радиоуправляемый кран. Пока разворачивались, выезжали из зоны наивысшей радиации, прошло не меньше пятнадцати минут. Дозу хватили изрядную, – вспоминает Михаил Николаевич.
За время своей командировки он усмирил свой страх. Радиация проникала повсюду, но этот смертоносный враг был невидим, и большинство ликвидаторов не задумывались о последствиях, люди просто выполняли свою нелегкую работу.
— Я был назначен старшим группы, которая насчитывала пятьдесят человек. Вместе мы работали на крыше третьего реактора – сбрасывали вниз радиоактивные осколки и остатки битумного покрытия, которые потом подлежали захоронению. Изначально это делалось при помощи роботов, но через два–три дня эксплуатации техника выходила из строя, на смену ей пришли люди. Я выводил на крышу по пять-шесть человек. Перед этим обязательно замерял уровень радиации, чтобы определить время, после которого они должны были уйти с опасного участка – как правило, работали от полутора до пяти минут. Пока происходили эти смены, я оставался наверху. Работая в таких условиях, нельзя было терять бдительность, ведь в любой момент с кем-то из ребят могло случиться несчастье. Помню, как однажды в последнее мгновенье остановил одного из военнослужащих, который чуть было не свалился с 40-метровой высоты, выкидывая кусок битума, – рассказывает ветеран.
Противогаз, марлевая повязка и прорезиненные чулки-бахилы ОЗК – вот и весь нехитрый арсенал защитных средств ликвидаторов аварии. Вышло так, что люди, брошенные в эпицентр радиационного ада, оказались совершенно беззащитными перед страшной угрозой, они даже не знали доподлинно, какую дозу облучения получают ежедневно. Михаил Николаевич вспоминает, что после каждого выхода на крышу у него горело все тело, как после сильнейшего солнечного ожога, во рту стоял металлический привкус, шла кровь из носа.
— У рядовых военнослужащих, добровольцев было чувство ответственности, они как настоящие патриоты не жалели своих сил для спасения других людей. Мы спали по 4-5 часов в сутки, работали с энтузиазмом. К сожалению, государство воспринимало людей, как расходный материал, с любой угрозой справлялось, бросая на амбразуру бессчетное количество своих граждан. По разным данным, через Чернобыль прошло от 600 до 800 тысяч человек, причем в первое время туда отправляли и солдат-срочников, молодых 18-летних ребят. Организация ликвидации аварии оставляла желать лучшего. Распоряжения начальства порой были откровенной глупостью. Помню, кому-то из политработников пришло в голову повесить флаг СССР на трубу между третьим и четвертым реактором. Не думаю, что люди, которые исполнили это безумное поручение, оправились после ударной дозы радиации, – с горечью рассуждает Михаил Давалов. Теперь уже не секрет, что, помимо аварии в Чернобыле, техногенные катастрофы меньшего масштаба случались и на других объектах страны.
Вместо лекарства – ящик минералки
После работы на Чернобыльской АЭС Михаил Давалов вернулся к обычной жизни. Полученное облучение давало о себе знать постоянными изматывающими головными болями, но он старался не обращать на это внимания, принимал болеутоляющие и не спешил на прием к врачам.
— Никакого специального медицинского обследования для чернобыльцев не предполагалось. Каждый из нас справлялся своими силами. Во время работы в Чернобыле мне довелось пообщаться с врачом, в свое время служившим на подводной лодке. Он посоветовал почаще ходить в баню, бегать и пить больше минеральной воды, чтобы радиация выводилась из организма с потом, – продолжает свой рассказ рыбинец.
Судя по всему, знакомый медик знал, о чем говорит. Михаил Давалов продолжал работать, воспитал троих детей и более того – чувствовал силы помогать своим товарищам-чернобыльцам. Изначально в общественной организации «Союз Чернобыль», где он является заместителем председателя, состояло 324 человека. Сейчас в живых осталось чуть больше 190…
— Благодаря активности нашего председателя Александра Мышкарева некоторые наши товарищи получили квартиры. Многим была оказана помощь в оформлении удостоверений ликвидаторов ЧАЭС российского образца. Мы отправляли запросы в Министерство обороны, чтобы получить подтверждение участия в ликвидации аварии, судились и в результате отстояли интересы всех своих товарищей. Долгое время боролись за то, чтобы ребята получали ежегодную денежную компенсацию за причиненный вред здоровью, – рассказывает ветеран.
Со временем активные чернобыльцы стали принимать все большее участие в общественной жизни города. Благодаря им был установлен памятник жертвам радиационных катастроф на Волжской набережной, в мастерской «Лик» Сергея Гусарина написана икона «Чернобыльский Спас», которая сейчас находится в Спасо-Преображенском соборе. Большим событием стало издание первой части книги «Опаленные Чернобылем».
— Мы продолжаем работу над этим проектом. Пользуясь случаем, я хотел бы обратиться к нашим товарищам с просьбой предоставить материалы, поделиться воспоминаниями о своем участии в ликвидации аварии, – отметил Михаил Давалов.
Он готов работать и дальше, рассказывать о подвиге чернобыльцев на уроках мужества в городских школах, организовывать для подопечных ребят из детского дома увлекательные мероприятия, встречи с интересными людьми. Настоящий мужчина, он привык помогать и брать на себя ответственность. Так же, как и тридцать один год назад.
