Темы 20 декабря 2019

Добрые усы Сталина и магия Госплана

Что загадывал под бой курантов послевоенный Рыбинск?

Декабрь 1945 года. Страна живет Победой, но еще, конечно, войной. Город долго будет помнить вой сирен и свист падающих бомб. Мир не воспринимается как данность — это действительно чудо, отвоеванное у хаоса ценой миллионов жизней. И будущее благополучие измеряется единицами военной техники, сошедшей с заводских конвейеров. «Рыбинская правда» напоминает об этом 29 декабря 1945 года:

Передовица «Рыбинской правды» за 1 января 1946 года выглядит буднично: черно-белая, ни открытки, ни фотографии. Лаконичное поздравление с новым годом скромно притулилось в верхнем уголке. Газета деловито рассуждает о грядущих свершениях на трудовом фронте. Производство — наша цель. Надо поднимать из руин народное хозяйство. В общем, не до праздников и развлечений.

Несмотря на общую серьезность тона и громады тем, в газете находится место для заметок с «человеческим лицом». Новогодняя тема подарков, обычно связанная с детством, в послевоенные годы поворачивается неожиданной гранью.

В 1946 году в СССР стартует четвертая пятилетка. Страна стремится вернуться к нормальной мирной жизни, задана цель форсировать индустриализацию. Героем времени становится мирный труженик, стахановец, дающий четыре нормы в год. А лучшим подарком к новому году видится перевыполнение плана. Вот как подводит итоги уходящего 1946-го слесарь Коробков из Рыбинска:

Перед советской молодежью новый 1947-й год открывает дверь в счастливое завтра.

Второй послевоенный год шагает по планете. Жизнь в Стране Советов постепенно налаживается, можно уже немножко выдохнуть. В Рыбинске тоже есть чем гордиться. Подводя итоги 1946-го: строятся новые дома, школы и больницы.

Вот и поздравление с новым 1947 годом явлено весомо и зримо: во всю ширину полосы, крупным празднично-красным шрифтом. Вместо открытки — фотография Спасской башни Кремля, непременного символа отечественной государственности, и портрет товарища Сталина. Культ личности набирает обороты. В новогодних газетах конца сороковых-начала пятидесятых отец народов повсюду: украшает собой передовицы, живет в стахановских обещаниях «выполнить и перевыполнить» и улыбается в добрые усы в стихах для детей (об этом чуть позже).

И тут же — тост! Редкий жанр для прессы, однако в середине сороковых он довольно-таки распространен. (Может, прослеживается связь с грузинскими корнями вождя?) Вот еще одно застольное стихотворение образца 1947 года:

В центре внимания «Рыбинской правды» второй половины сороковых — по-прежнему человек труда, его вклад в большое общее дело строительства коммунизма и ликвидации технической отсталости.

Однако наряду со слесарями, электромонтерами и автоматчиками своими новогодними мечтами теперь делятся и работники творческого цеха. Вот бы и драматургов подчинить Госплану! Интересно, поднимала за это бокал актриса театра Ленивенко?

В конце сороковых городская газета, именуемая теперь «Щербаковская правда», выглядит еще более демократично. Даже в поздравлении с новым 1948-м годом официальное обращение «товарищи» сменяется на душевное «дорогие друзья».

Подробные репортажи ведутся не только из горячих цехов, но и из детских садов.

Возвращается реклама ресторанов и других заведений общепита.

Правда, ресторанные цены кусаются. Если зарплата стахановца на машиностроительном заводе составляет 1946-м году 3000 рублей (это запредельная сумма, обычный рабочий получает гораздо меньше), то стоимость столика достигает 400 рублей. Так что праздничной сервировкой большинство рыбинцев (точнее, щербаковцев) может любоваться только на страницах печати. Ну и правильно, излишества ни к чему. «Не пей! С пьяных глаз ты можешь обнять своего классового врага!» — лозунг 1920-х не теряет актуальности.

Тем не менее, главный посыл новогодних номеров очевиден: жизнь становится лучше, жить становится веселее. По сравнению с началом и даже с серединой десятилетия, к концу сороковых — началу пятидесятых праздничной теме на страницах местной газеты уделяется гораздо больше внимания.

Новый год все так же противопоставляется буржуазному рождеству. «Снежинки» и «зайчики» вместе с хвойным ароматом зимней сказки впитывают ненависть к классовому врагу.