Ковры на полу для класса ударных инструментов – не для тепла и красоты. Это не роскошь, а производственная необходимость. Все ради звукоизоляции. Барабаны – не скрипка и не флейта, тут громкость порой зашкаливает. Именно поэтому барабанщики в рыбинской детской школе искусств № 5 трудятся в отдельном здании. Оттуда по двору школы разносятся плотные глухие удары бочки, ритм малого барабана и звон тарелок.
— Звукоизоляция – наше все. Не тормозить же учеников – давайте тише! Некоторые даже барабаны тряпками набивают, это приглушает звук. Дети, бывает, работают в наушниках, чтобы не снижался слух, – описывает Станислав Тупицын особенности ремесла.
Зачастую к барабанщикам в музыкальной группе относятся снисходительно, мол, сидит в глубине сцены, что-то там колотит. На самом деле партия барабана – скелет мелодии, именно он держит ритм – основу всей музыки.
— Барабанщик – это полгруппы. Опытный ударник вытянет выступление неопытных музыкантов и наоборот, – говорит Тупицын.
Педагог встречает гостей за установкой – демонстрирует мастерство новенькому ученику и его родителям. Лучший способ зажечь семилетку на долгий процесс обучения – показать, на что способны барабаны, что ты будешь уметь, когда догонишь учителя. Но первое время юного Ринго Старра к барабанам не подпустят. Полгода они стучат на пэде – деревянном восьмиграннике с резиновой накладкой.
— Дети тренируют отскок разной силы и мягкости. Мы ставим руку, даже правильно держать палочки – это непросто. В наушниках включаем метроном, так вырабатывается внутренняя пульсация. Потом вводим небольшие ритмические рисунки. Детям предстоит долгий и скучноватый труд. Главное, за это время не растерять пыл, – объясняет Тупицын.
Несмотря на сложность инструмента – на барабанах нужно играть всем телом, руками и ногами, как на сложном механизме, – рыбинские мальчишки и девчонки все чаще выбирают не гитару или фортепиано, а ударную установку. Сейчас Тупицын учит 20 человек, и это только бесплатное отделение. К нему приходят первоклашки, впервые увидевшие бочки и медные тарелки. Идут к нему и опытные музыканты – за советом, за секретами мастерства.
— Но мне больше нравится работать с детьми. На чистом листе рисовать плодотворнее. Я заметил – люди в возрасте и с опытом уходят от меня с тем же, с чем и пришли. Не знаю, почему. Получается, переучиваться сложнее, чем учиться заново, – рассуждает Станислав.
В центре кабинета – классическая установка с большой бочкой в центре и множеством небольших барабанов – том-томов. А вокруг экзотические ударные: кубинские конги, тунисская дарбука, турецкий думбек. Станислав владеет ими и учит других, правда, факультативно, в программу они не входят. Наплыв взрослых учеников случается после каждого публичного выступления Тупицына на экзотике. Любят рыбинцы необычно звучащие инструменты.
Кстати, азы проще объяснять на классической установке. На экзотике больше нюансов. К примеру, когда играешь на конгах, у ладони есть целых шесть положений. Здесь нужно быть опытным музыкантом – мотивированным, подготовленным. С идеальным слухом и чувством ритма.
— И это экзотика для русских детей в прямом смысле слова. Не всех тянет к таким необычным инструментам. Есть у меня ученик с кавказскими корнями, вот его от конгов буквально не оторвать. У него ритм в крови, – рассказывает Станислав.
Болят ли руки, если работаешь не палочками, а ударяешь в барабан как древние люди, прямо ладонями? Да, рыбинцу приходится пользоваться особыми смягчающими кремами, беречь натруженные фаланги.
— Однажды играли концерт в Череповце. У меня из мозолей брызнула кровь прямо на конги. Доиграл стоически. У музыкантов, которые постоянно играют, ладони тренированные, во Франции здоровался за руку с опытным барабанщиком – вот у кого руки стальные! – вспоминает педагог.
В Ярославской области всего три педагога преподают по классу ударных: двое в Ярославле и Станислав Тупицын в Рыбинске. Ярославских преподавателей рыбинец описывает как более академических. А педагог рыбинской школы берется за все – джаз и блюз, фанк и панк, рок и фолк.
Причем Тупицын – играющий тренер. Он репетирует и выступает с рыбинскими группами «Сиблинги», «Бу-буфет». С «Сиблингами» три года назад объехал пол-Европы – побывал в Скандинавии, Литве, Польше, Голландии. И лет десять назад он себя педагогом не видел. Рассказывает, что всю жизнь посвятил ударным: вместо формул в школьной тетради по физике рисовал барабанную установку, за что получал двойки.
— В семидесятые рок-музыка была запретным плодом, к которому неудержимо тянуло. Музыкальные команды были для нас как иконы, как святые. Мы горели и болели музыкой, – вспоминает педагог.
В девяностые, как и многие музыканты, он играл в ресторанах, повидал присущую времени криминальную романтику – разборки и перестрелки. В двухтысячных работал с ярославской группой «Синематрек». Не раз они снимались в фильмах и сериалах в роли самих себя – ресторанных музыкантов. С гастролями объехали все уголки России. А потом Станислав вернулся в родной Рыбинск. Вот уже десять лет он каждое утро приходит на Моховую – тихий уголок Зачеремушья. И, кажется, жизнью доволен.
— В кочевой жизни музыканта нет стабильности, денег то густо, то пусто. Надоело ночевать в поездах, автобусах. Захотелось спокойствия, – улыбается Станислав.
Каково ему быть преподавателем после вольной жизни музыканта, ведь профессия педагога далеко не каждому подойдет? Сам Тупицын считает себя довольно снисходительным наставником, он чередует занятия по нотам с изучением тяжелой современной музыки. Вот уже где душа юных меломанов разворачивается!
— Хотят играть панк – пусть играют. До джаза нужно дорасти – не только физически, но и нравственно. Я особо на классике не настаиваю, многие ученики играют рок-репертуар. Через рок и поп-музыку музыкант придет к академическим формам. Беседую с начинающими рыбинскими панками, напоминаю – панк-музыканты, которые имели успех, не были недоучками. Да, чтобы хорошо играть трэш-музыку, тоже нужно знать ноты, – рассуждает Тупицын.
Его ученики занимают призовые места в областных музыкальных конкурсах. Значит, подход рыбинского педагога работает.