Темы 7 ноября 2020

Надежная изоляция

31 октября сотрудники российских следственных изоляторов и тюрем отметили свой профессиональный праздник

У рыбинского СИЗО № 2 – богатая история. Рассказываем о ней и о том, как работает изолятор сегодня.

Городскую тюрьму основали в 1934 году в здании бывшего Софийского монастыря 1860 года постройки, отсюда и народное название – Софийка. Тремя годами ранее сюда переселили исправительный трудовой дом, посчитав его соседство с заводом № 26 недопустимым.

Сначала в двухэтажном здании в Рыбинске содержались до ста человек. Но учитывая, что здесь же находился этап пересылочных арестантов, которых отправляли из Петербурга и других окрестных городов по Волге к местам их назначения, места не хватало. По движению арестантов рыбинская тюрьма выделялась из числа многих губернских тюрем. Иногда в ней скапливалось свыше двухсот человек. Поэтому для камер приспособили еще и подвальный этаж здания.

Интересно, что за благоустройство тюрьмы радело не только начальство, но и местные купцы – Калашников, Цеховой, Жилов. На их пожертвования и казенные деньги напротив тюрьмы выстроили два деревянных корпуса – для администрации и священника тюремной церкви. На капитал купца Белова в 1899 году начали возводить новый храм во имя св. Александра Невского.

Производственный корпус

В следственном изоляторе хранится подробный план-чертеж следственной тюрьмы НКВД Рыбинска от 28 декабря 1935 года. Известно, что в 30-е здесь содержалось от восьмидесяти до двухсот заключенных, как уголовников, так и политических. Обслуживающий персонал учреждения проживал в соседних с монастырем зданиях.

В годы войны заключенных было уже семьсот. Трудно пришлось сотрудникам СИЗО. Вот один из рапортов начальнику тюрьмы:

«Прошу Вашего распоряжения разрешить мне отпуск ввиду того, что у меня украли хлебные карточки на весь месяц август, были куплены до 20.08.1945 года. А поскольку я уже живу 2 дня без хлеба, приобрести карточки я не могу, не имею больше денег». Или еще: «Прошу предоставить отпуск, т.к. силы мои сильно ослабли и утомлены…».

Режим был жесткий для всех. Например, надзирателю А.Ф. Петрову был объявлен строгий выговор за то, что он дремал на посту. Начальство грозило военным трибуналом.

Петров объяснялся: «Днем, после ночной смены, ходил домой к матери в деревню 14 июля 1945 года и занялся там по хозяйству. На смену вышел (дремлющим обнаружен на посту в 6 часов 30 минут утра 15 июля 1945 года) неподготовленным, об этом не поставил в известность дежурного».

О трудностях того времени вспоминает Мария Мизерова, она работала лечащим врачом, а потом начальником медчасти СИЗО с 42-го по 75-й:

«Особенно сложно было работать в годы Великой Отечественной войны. Заключенных было около семисот человек. Были уголовники и люди, осужденные по 58-й статье. Среди них было много женщин. Ежедневно приходилось обходить камеры. Полный день уходил на обход одного корпуса, на другой день – обход камер другого корпуса, потом все повторялось. Лекарства отсутствовали. Мы сами готовили порошки и мази из подручных средств. На зиму заготавливали дрова для отопления камер, помещений (везде были печки) и для приготовления пищи. Овощи для заключенных выращивали на подсобном хозяйстве. Денежных средств выделялось очень мало…».

В 50-60-е стало спокойнее. В тюрьме содержалось не больше сотни арестантов. Зато в лихие 90-е – больше тысячи.

В начале нулевых помещения СИЗО стали реконструировать.

Сейчас в рыбинском изоляторе работают три режимных корпуса, административное здание, своя котельная, банно-прачечный комбинат. В 2011-м официально открыли храм в честь Святой Великомученицы Анастасии Узорешительницы.

На службе в СИЗО – 130 человек. Подозреваемых – в три раза больше. По словам начальника СИЗО, полковника внутренней службы Александра Кацова, который в уголовно-исполнительной системе уже 25 лет, почти 90 процентов подозреваются в совершении тяжких и особо тяжких преступлений – незаконном обороте наркотиков, таких больше трети, кражах, грабежах, разбоях и убийствах. Мужчины, женщины (в том числе и с маленькими детьми) и несовершеннолетние, чья вина еще не доказана судом, или чей приговор не вступил в законную силу, ожидающие апелляцию или отбывающие наказание в отряде хозобслуживания. Вместе с рыбинцами в изоляторе содержатся жители Углича, Тутаева, Москвы и Московской области.

В течение первых двух недель новички содержатся в карантинном отделении. В это время с ними ведут разъяснительную работу, психологи изучают личностную характеристику, медики обследуют состояние здоровья.

— Очень важно, чтобы задержанный не чувствовал себя брошенным и не был в информационном вакууме, потому что попасть в СИЗО впервые – это стресс, – говорит Кацов. – Дважды в месяц подозреваемым и обвиняемым полагаются свидания, они могут созваниваться и переписываться с родными, встречаться со священниками. Если адаптация проходит плохо, или случилась какая-то трагедия в семье, а человек находится в СИЗО, подключаем специалистов психологической службы.

Сейчас условия содержания в изоляторе улучшились, говорят сотрудники. Отремонтированы камеры, столовая, банно-прачечный комплекс, заменена мебель. За порядком в изоляторе следят не только люди, но и современная техника – камеры видеонаблюдения, переносные видеорегистраторы. При входе в режимную зону встречает «Синергет» – биометрическая система, определяющая личность человека по отпечатку пальца. 15 лет назад об этом можно было только мечтать.