Кому война, а кому…

Юлия Галанцева

Спекуляция и убийства, дезертиры и воры, злоупотребления чиновников: рассказываем о криминальной жизни Рыбинска в военные годы.

Почему в Великую Отечественную войну вырос уровень преступности? Если коротко, опытные милиционеры и их добровольные помощники отправились на фронт, их заменили вчерашние школьники и женщины. Органам правопорядка не хватало оружия и транспорта, работа осложнялась наплывом беженцев и эвакуированных. Население голодало, что вело к росту краж, магазины пустовали – этим пользовались спекулянты.

— Официальная статистика рыбинской милиции за военные годы неизвестна. Но в документах милиции и госбезопасности часто встречается фраза о росте числа преступлений, — пишет Денис Тумаков, кандидат исторических наук, преподаватель кафедры истории ЯГМА, в работе «Криминальные проявления в Рыбинске и районе в годы ВОВ».

Тумаков анализировал рассекреченную переписку НКВД и доклады прокуроров и милиционеров на партсобраниях тех лет.

Солдатское хулиганство

В Рыбинске и вокруг него располагались военные части. Казалось бы, источник порядка и дисциплины. Однако без дела солдаты хулиганили и нарушали закон.

Так, на артиллерийской базе № 34 летом 1941-го творились «преступно-безобразные факты» – так характеризовали ситуацию парторги города в секретной переписке с военными и рыбинскими чекистами. Они отмечали низкую дисциплину солдат гарнизона, крайне слабую противопожарную охрану базы.

Не следили военные и за госимуществом. Прямо под открытым небом стояли 900 вагонов с обмундированием, 1378 вагонов с взрывчаткой и боеприпасами. Все это не было защищено ни от диверсии, ни от налета Люфтваффе, ни от банального дождя. Нам неизвестно, как отреагировали военные на эти замечания.

Обстановка в городе вновь обострилась осенью 1944-го, после перемирия между СССР и Финляндией. Тогда в Рыбинск с Карельского фронта перевели 99-й стрелковый корпус. В городе резко повысилось число хулиганств и краж – их совершали военнослужащие.

В ответ на критику командиры стрелкового корпуса обещали возместить организациям и колхозам убытки, усилили политическую работу среди бойцов.

Красноармейцы и сами становились мишенью для матерых бандитов. Только за октябрь 1944-го в Рыбинске убили троих военных, в том числе погиб капитан Тедеев.

Дезертиры

В октябре 1941-го формировалась 234-я Ярославская коммунистическая стрелковая дивизия. В нее вошли 649 коммунистов и комсомольцев из Рыбинска. Но защищать родину рвались далеко не все. Уклонисты – частое явление тех лет. Так, от призыва в коммунистическую дивизию отказался старший технолог завода «Дормашина» Пушницын. Он объяснял отказ нежеланием «быть пушечным мясом», то есть простым солдатом, но соглашался идти в армию военным инженером.

Малочисленная милиция не справлялась с учетом военнообязанных. Распались бригады содействия милиции, которые раньше занимались этим, управдомы и уличкомы не спешили подхватить обязанности.

Начались облавы в поисках уклонистов и дезертиров. Милиционеры и бойцы истребительных батальонов выходили на рынки и массово проверяли документы или обходили квартиры. Так, за первое полугодие 1942 года в районе провели 35 облав, проверили 7853 человека.

Многие уклонисты подолгу избегали призыва. Так, горожанин Баранов прятался от призыва, работая в лесах, Золотов – на рытье окопов. А уклонист Шебров скрывался от правосудия с помощью супруги – председателя уличкома Ворошиловского района.

Чиновники воруют

Грубые правонарушения совершали рыбинские чиновники. Секретарь райкома Сталинского района и бывший секретарь горкома заставляли делать ремонты в собственных квартирах. Из-за этого у домоуправления № 32 исчезли деньги на ремонт системы парового отопления.

И 94-квартирный дом всю зиму 1941-42 оставался без тепла.

Пытались хорошо устроиться за городской счет и другие руководители Рыбинска. Так на ул. Радищева, 40 под видом ремонта снесли дом. На его месте хотели построить новый – с водопроводом, канализацией и бомбоубежищем. Туда уже запланировали переселиться зампред горисполкома Рыбинска и директор местного мясокомбината.

По скользкому пути пошли в 1941 году и секретарь горкома с председателем горисполкома – они отремонтировали свои квартиры за счет городского жилфонда. По закону квартирный ремонт оплачивал квартиросъемщик. Однако на ремонт квартир первых лиц горисполком 12 февраля 1942 года утвердил затрату из бюджета города – в сумме 33 тысяч 443 рублей. Об этом в совсекретной записке, которая 17 февраля пришла в область, сообщал начальник Рыбинского НКВД лейтенант госбезопасности Кантор.

Другой чиновник, председатель Сталинского райисполкома, в декабре 1941-го выселил несколько семей из понравившегося ему особняка, произвел внутреннюю отделку дома и въехал туда сам. Эти чиновники наносили государству ущерб в тысячи и десятки тысяч рублей.

Спекулянты

Простые рыбинцы тоже часто нарушали закон. Чем острее становился дефицит продовольствия, тем активнее действовали спекулянты – это констатировали на партсобрании городской милиции в марте 1942-го. Звучали фразы – «берут тех, кто открыто спекулирует, а замаскированных спекулянтов не вскрывают».

Среди причин разгула спекулянтов милиционеры называли нехватку опытных участковых, малочисленность аппарата ОБХСС. Отмечали и «неслужебные отношения» милиционеров с директорами магазинов.

Бывало, и самих милиционеров ловили на горячем. За спекуляцию они получали строгие взыскания по партийной линии. Так, 27 сентября 1942 года на городском рынке задержали участкового Шумилова. Он незаконно получил 15 продкарточек от свояченицы Катковой, работавшей паспортисткой в ЖКО завода № 16. На карточки милиционер выкупил хлеб и продавал его на рынке по спекулятивным ценам. При обыске у него обнаружили 5 тысяч рублей. Шумилова осудил Военный трибунал войск НКВД, его исключили из партии.

Вскоре после его ареста, 5 октября, на том же рынке попался милиционер Рогулькин – он продавал 300 г хлеба за 45 рублей. В момент задержания он находился в форме РКМ, чем дополнительно дискредитировал милицию. Рогулькин пояснил – спекулировал, чтобы купить молоко. Возбуждать уголовное дело не стали, ограничилось административным взысканием.

Борьба с преступностью

К концу войны правосудие Рыбинска, да и всей страны уже просто захлебывалось. Власти и милиция пытались бороться с валом краж и убийств. Увеличили скорость рассмотрения дел – незначительные закрывали за пару суток. Дела о хулиганстве нарсуд Рыбинска с марта 1944 года рассматривал прямо в дежурной камере. Три дня отводили на дела о кражах, хищениях, порче и задержке грузов.

А вот для резонансных дел требовали публичных процессов. Нередко их проводили прямо на предприятиях и в учреждениях. В 1944 году в ДК «Авиатор» убили студента авиатехникума Яковлева. Горком потребовал от прокурора Гиндина организовать над убийцами показательный процесс и применить к преступникам самую суровую меру наказания. А от военного командования потребовал усилить ночное патрулирование Рыбинска и пресекать хулиганство среди красноармейцев.

На рынках для борьбы с ворами создали комендатуры. Перед 1 мая и 7 ноября облавы ужесточались, охватывая все городские рынки, кинотеатры, вокзалы, гостиницы и общежития. На трактах выставляли заслоны милиции и военных. Так, в ноябре 1942-го, в канун 25-летия празднования Октября, в облавах участвует 600 красноармейцев.

Милиция тоже несла потери в борьбе с криминалом. 19 января 1945 года во время допроса рецидивист, скрывший при обыске пистолет, убил оперуполномоченного Хламова.

Несмотря на ужесточение наказаний, преступность в городе оставалась на высоком уровне. Из-за огромного числа краж, хулиганства и бандитизма даже осенью 1944-го в документах ГКО работа сил правопорядка Рыбинска характеризовалась как «неудовлетворительная».

В основе статьи – доклад Дениса Тумакова «Криминальные проявления в Рыбинске и районе в годы ВОВ» на Золотаревских чтениях

Комментарии Отправляя комментарий, я даю согласие на обработку персональных данных. Новости по теме