Дурдины, которые себя сами сделали

Юлия Галанцева

Как питерские пивовары оказались в Рыбинске? Сколько Иванов Ивановичей было в их роду? Какой сорт дурдинского пива ценил император?

Фаберже и Буре, Смирнов и Елисеев – знаменитые дореволюционные фамилии-бренды. И среди них по праву стоят Дурдины – рыбинские и петербургские пивовары. Их история – головокружительный прыжок из грязи в князи за одно поколение.

Путь из «подлого» сословия до элиты коммерческого мира полуграмотный крестьянин Дурдин прошел за 40 лет.

Кабак. История купцов Дурдиных предсказуемо начинается с него, как и у многих ярославских крестьян-отходников. Неплодородная почва, малочисленность скота, плохие покосы – все это сгоняло крестьянина с земли, заставляло искать доход в городах. Наши земляки сотнями бежали в Питер и Москву от постылой крестьянской доли: работали в трактирах, лавках, господских домах.

Был среди них и шестихинский крепостной Иван Алексеевич Дурдин – он уехал в Москву в 20 лет и перетянул туда братьев. Всего за три года работы сноровистый малый сумел выкупить на волю себя и семью. И выбрал дело своему роду на ближайший век – пивоварение.

Питерские пивовары

Начинал Иван Дурдин с торговли в магазине Московского общества пивоваров. Вскоре смышленого Дурдина назначили приказчиком на пивоваренный завод в Санкт-Петербурге, который он в итоге и выкупил в 1836 году.

Впрочем, завод – громко сказано, будущий миллионер начал с сарая на берегу Невы, где помещались варочная и бродильня. Позже Дурдин купил за долги завод на Обводном канале, со временем приобрел соседний участок, постоянно расширял производство: строил солодовню, склады, ледники. В результате территория завода заняла огромный треугольный квартал.

За долгую жизнь шестихинский Иван Дурдин прошел все ступени вплоть до купца 1-й гильдии, получил звание потомственного почетного гражданина. А перед смертью, в 81 год, учредил Товарищество пиво-медоваренного завода «Иван Дурдин».

Наверняка пример его успеха будоражил и вдохновлял не одного отходника-ярославца, который собирался в дальнюю дорогу.

Итак, что за бизнес построил вчерашний крестьянин? За сорок лет Иван Дурдин с сыновьями создал огромную пивную империю. В год его товарищество выпускало миллион ведер пива и прохладительных напитков. На предприятиях работало 380 человек, а развозили товар сто рабочих лошадей.

Только в столице работали 12 фирменных магазинов. Если любителю пива бутыли в 0,7 литра было многовато, ему предлагали «полубутылку». Если же казалось мало, тогда пиво лилось из кранов в стеклянный бидон, который закрывали притертой крышкой.

Поборник прогресса, Дурдин устанавливал на производстве передовое заграничное оборудование, в лаборатории разрабатывали новые сорта пива. Ассортимент был богат: «Пильзенское» и «Кабинетное», «Столовое» и «Богемское», «Шведское» и «Черное». «Баварское светлое» и «Баварское темное», «Дурдинское светлое» и «Дурдинское темное». Славились и безалкогольные напитки – фруктовые лимонады, разные сорта традиционного кваса.

На государственном уровне Дурдина оценили через 20 лет непрерывных трудов: в 1857 году бизнесмен получил право разливать продукцию в бутылки с изображением двуглавого орла.

Качество пива подтверждали многочисленные победы на ярмарках и выставках: в 1850, 1862 и 1870 годах завод получил высшие награды в Москве и Нижнем Новгороде.

Говорили, что «Английский портер» – крепкий и душистый, почти черный, ценил император Александр II.

К тому времени брат Ивана Дурдина Александр давно организовал свой бизнес – торговлю ювелирными изделиями, разбогател и построил на ул. Бассейной пятиэтажный дом, украшенный литерой «Д». Его многочисленные потомки составили петербургскую ветвь Дурдиных.

Рыбинские пивовары

Пивной бизнес продолжили два сына Ивана Алексеевича – старший Иван и младший Андрей. Дети не росли трутнями: мальчиками они торговали в лавках, бегали рассыльными в конторе отцовского предприятия. В юности отправились в Европу, где постигали секреты мастерства в пивоварнях Дрездена и Пльзеня.

Андрей больше брата углублялся в бизнес отца, поддерживая его на плаву. Зато от Ивана пошли рыбинские Дурдины. От двух жен у Ивана Ивановича было девять детей. И один из его сыновей – тоже Иван – отправился в Рыбинск. Причину раскола семьи источники не называют, возможно, внукам пивовара надоело толкаться локтями в столице и захотелось расширить географию бизнеса.

Почему питерские пивовары вообще остановились на Рыбинске? Замужем за рыбинским купцом Щербаковым недолго побыла дочь Ивана Алексеевича.

После ранней смерти зятя дед перевез внуков к себе под опеку, а в рыбинском доме Щербаковых появился магазин Дурдиных.

Сюда и отправился внук шестихинского предпринимателя – 24-летний купец Иван Иванович, первый Дурдин, с которым рыбинцы познакомились лично.

С 1876 года первый рыбинский Дурдин торговал на Крестовой улице питерской продукцией, а потом решил открыть производство на месте – приобрел 10 участков земли за Черемухой, городские власти одобрили постройку пивоваренного завода.

Строил «Богемию» любимый дурдинский архитектор Василий фон Геккер, возводивший еще питерский особняк семьи. Вышел не завод, а настоящий средневековый замок – с башенками, флюгерами, массивными стенами.

С июля 1878-го рыбинский завод начал выпускать продукцию. Ассортимент был столичный, уверяли покупателя «Ярославские губернские ведомости»: пиво «Портер», «Богемское», «Пильзенское», «Столовое», «Черное бархатное», мед розовый царский и белый лимонный.

Ценили дурдинскую продукцию не только покупатели – на выставках пиво и квас награждали медалями: серебро в Ярославле, серебро в Москве, большая серебряная медаль на ремесленно-промышленной выставке в Рыбинске.

Дела шли отлично. Дурдин открывал склады и ледники под продукцию в Угличе, Ярославле, Бежецке, Костроме и Нижнем Новгороде. С семьей он жил на ул. Крестовой, 66.

Двухэтажный дом в 1903-м надстроили еще на этаж. И открыли прямо в доме пивную с кегельбаном, бильярдами и граммофонами. В разных уголках города дурдинским пивом торговали распивочные лавки числом до 20.

В домах за Черемхой жили рабочие завода, были устроены бесплатные ясли для дневного пребывания их детей.

По семейной традиции старшего сына пивовар назвал Иваном, он родился в 1874-м еще в Петербурге. Уже в Рыбинске родились Николай (1877) и Герман (1882). Старшего сына так описывал в очерке «Рыбинск и рыбинцы» Георгий Устинов, работавший в нашем городе репортером в 1910-х:

«Иван Дурдин был очень красив: он носил русскую поддевку из тонкого заграничного сукна, шелковую рубаху, легкие лакированные сапоги. У него была золотисто-русая, аккуратно подстриженная бородка лопаточкой, наглые серые глаза». Рыбинский актер Александр Авербах подтверждал в воспоминаниях: «Высокий, статный, с выхоленными усами и небольшой бородкой, Дурдин обычно ходил в поддевке и лакированных сапогах».

Именно ему приписывают гонки на первом в Рыбинске автомобиле «Опель» и шутки над торговками на рынке.

Третьему в дурдинском роду Ивану Ивановичу пришлось восстанавливать «Богемию» после пожара. В 1908 году загорелась солодосушилка, пожар уничтожил изнутри главный корпус, хмелевой склад, зерносушилки, лабораторию, зернодробилку. Ущерб составил 12 тыс. рублей – за незастрахованный хмель.

За остальное Дурдины получили страховку – 227 тысяч. Завод восстановили всего через два года и даже с прибытком – дополнительно оборудовали отделение минеральных вод, поставили новый паровой котел. Хмель в «Богемию» поставляли из Чехии и Польши, дрожжи – из Копенгагена.

Перед Первой мировой войной на заводе трудились 103 рабочих, шесть пивоваров и медовар, мастер минеральных вод, лаборант, приказчик бутылочного розлива, приказчик по хозяйству и обозу, агент по отправке и приемке, акцизный чиновник, инженер, механик.

В год завод производил 300 тыс. ведер пива на сумму 570 тыс. рублей.

Проблемы начались во время войны – сухой закон сильно ударил по пивоварам.

Добила Дурдиных революция, причем в прямом смысле слова — в рамках «красного террора над буржуазией» их расстреляли.

В 1918 году городские дома у Дурдиных отобрали, они переселились на дачу в Кстово. У старшего сына (с женой и двумя сыновьями) был свой загородный дом. Он находился неподалеку, а вся местность между ними называлась Дурдинским парком.

К старику Дурдину прибыли из Петрограда его младшие сыновья – Герман и Николай. Здесь их и застали латышские стрелки, которые искали расправы над состоятельными рыбинцами после покушения на Ленина.

Солдаты расстреляли старика и сыновей 2 сентября, но, вероятно, не зная о существовании старшего сына, не стали искать его семью.

Краевед Алексей Золотарев воспоминал, что жена старика Дурдина с прислугой ночью тайком погрузили тела на телеги и перевезли на Георгиевское кладбище, отпевал погибших диакон Алексей Лебедев, за что был арестован.

По данным книги «Рыбинский некрополь», в старой части Георгиевского кладбища рядом находились три могилы Дурдиных. Кроме имен, на памятниках были указаны одинаковые даты смерти.

Комментарии Отправляя комментарий, я даю согласие на обработку персональных данных. Новости по теме